| - Которых? - не понял Сварог. - У барона в замке - десять девок,
как бы для рукоделия и кухонной работы... - По домам всех. -
Да ведь прижились, стервы, нравится им... - По домам, - сказал Сварог,
повернулся к Леверлину: - Как у меня получается? - Неплохо для начала.
А дальше? - Увидишь, - хмыкнул Сварог. - Я тут кое-что предпринял. Так,
а где наш спасенный? Человек в синем наряде стоял поблизости - уже со
своим ожерельем на шее и мечом на поясе. Он с достоинством раскланялся:
- Милорд, я ваш неоплатный должник. Вас не обидело столь скупое изъявление
благодарности? - Ничуть, - сказал Сварог. - Коли это не секрет - как
вас занесло на костер? - Больно признаваться, милорд, но причина в
излишней самонадеянности. Когда твое имя заслужит определенную репутацию на
морях, забываешь, что на суше обстоит несколько иначе. Я неосмотрительно
отправился на берег, взяв с собой лишь троих матросов. Увы, этот дикий уголок
оказался одним из тех мест, где славное имя капитана Джагеддина совершенно
неизвестно... - Чем я могу вам помочь? Ваш корабль где-то поблизости?
- Милорд, если вы дадите мне оседланного коня, это будет с вашей
стороны столь же неоценимой услугой... Поверьте, я очень спешу. Он
упорно избегал подробностей. Должно быть, имел на то веские причины. Что ж, не
стоит лезть в чужую жизнь... - Джагеддин, - припомнил Сварог. - Капитан
"Призрака удачи"? Капитан поклонился: - Для меня большая
честь, что милорду известно название моей ничтожной лохани... - Не
слышали ли вы в последние дни что-нибудь о капитане Зо? Вопрос, видимо,
нетактичный - Джагеддин слегка поморщился. - Милорд, мы с капитаном Зо
не интересуемся делами друг друга. Наши сложные отношения принимают порой самые
разнообразные формы и выражения... Мы старые соперники. Во многом. -
Ну, в таком случае можете поздравить, - сказал Сварог сухо. - Похоже, выиграли
вы - потому что оказались тем, кто просто-напросто пережил соперника...
И отвернулся. Он не обязан был вести галантные беседы с этим совершенно чужим
удальцом, случайным встречным. Джагеддин столь же сухо произнес за его
спиной: - Несмотря на всю сложность наших с Зо отношений, я никогда не
стал бы мелко злорадствовать, узнав о его смерти. Как и он, узнав о моей. Хотя
каждому из нас было бы приятно, пади соперник именно от его руки... - Я
вас и не подозреваю в мелочности чувств, - сказал Сварог. - Насчет коня сейчас
распоряжусь. Удачи. - И вам. Повторяю, я ваш должник. Он
коротко поклонился и отошел к спасенной от костра девушке. -
Провалиться мне на этом месте, он собирается взять се с собой, - сказал
Леверлин. - Ну, его дело. Знаменитый морской волк... Интересно, что он потерял в
этой дыре? - Не знаю, - сказал Сварог. - И знать не хочу. Хватит с меня
загадок, со своим бы делом справиться... Ага, вон их ведут, голубчиков...
- Кого? - Понимаешь ли... - сказал Сварог. - Я велел солдатам
доставить того местного лавочника, у которого в городе самая лучшая репутация. И
нашего беспалого. В мое отсутствие они тут будут распоряжаться втроем – прежний
управитель, лавочник и беспалый. Три прохвоста будут бдительно следить друг за
другом. Возможно, когда-нибудь они и сговорятся воровать в добром согласии, но
такое случится не скоро. Как тебе реформы и преобразования? Распоряжусь ослабить
налоги и тому подобное... - Боюсь, жизнь не особенно улучшится. Так,
самую чуточку. - А что делать? - пожал плечами Сварог. Через
час он поднимался на корабль полноправным бароном, вольным ярлом, имевшим право
возводить в дворянство подобно королям, унося с собой в мешке корону, половину
казны (остальное оставил на хозяйство троице управителей) и пергаменты с
печатями, которые ему в качестве новоявленного владетеля предстояло еще заверить
у ближайшего императорского наместника. Как он узнал, в его полном и
безраздельном владении отныне находились городок Готар, три десятка деревень,
земли площадью четыреста пятьдесят три квадратных лиги и тысячи четыре народу.
Что ему со всем этим делать, он решительно не представлял и надеялся, что в
будущем все как-нибудь утрясется само собой...
6. МИЛОРД, КОТОРОГО НЕТ
Если Харлан и был заповедником злых колдунов и черных
магов, на его внешнем облике это никак не отражалось. Попав в его пределы,
Сварог видел по обоим берегам Итела самые обыкновенные селения, городки, пашни,
пастбища, замки и храмы. На реке попадалось множество пузатых купеческих коггов
и влекомых лошадьми барж, иногда величественно проплывали большие океанские
корабли с иностранными флагами. Раза три встречались парусные военные фрегаты
под харланскими вымпелами, а однажды пропыхтел колесный пароход с высокой черной
трубой и пушками на палубе, но "Морская жемчужница" ничьего внимания не
привлекала, словно стала невидимкой. Столица Харлана Аран оказалась
самым обыкновенным городом – не блиставшим умопомрачительной роскошью, но и не
убогим. Она была разделена рекой пополам, берега повсюду забраны в камень, но ни
одного моста Сварог не увидел - Ител здесь был в лигу шириной, и столь длинные
мосты, возможно, просто не умели строить. Сварог самонадеянно велел
было капитану править к первому же попавшемуся причалу, но оказалось, что
порядки здесь (как и в других державах, впрочем) жесткие: все, кто прибывал
из-за границы водным путем, должны были причаливать в особой гавани, где их
ждали таможенный досмотр, проверка бумаг и прочие прелести гостеприимства.
Пришлось плыть дальше, соблюдая все предосторожности: наперерез в обоих
направлениях сновали лодки, иные простенькие, иные с роскошными балдахинами,
множеством гребцов, раскрашенные и покрытые резьбой. - Одного я не
пойму, - сказал Сварог Леверлину. - Какого черта они построили город по обоим
берегам? Река-то широченная... - Старинная традиция, - пожал плечами
Леверлин. - Есть древнее поверье - только та столица благополучно просуществует
до скончания времен, что стоит на обоих берегах реки. С военной точки зрения это
приносит лишние хлопоты - такой город не окружить крепостной стеной. Но
традиция, несмотря на все неудобства, держится стойко. Подозреваю, в прошлом, до
Шторма, существовал какой-то великий город, расположенный на обоих берегах,
воспоминания о его славе в такой вот форме и запечатлелись... У нас в
Равене есть великолепные мосты. И в Ноле тоже. А у харланцев нет ни денег, ни
мастеров. Словом, богатый человек всегда заведет собственную лодку, а если у
тебя и на перевозчика нет - сиди себе на своем берегу... Встретили их
сугубо по-деловому - на борт поднялся десяток солдат в темно-голубых мундирах со
светло-синим шитьем, тут же разбежавшихся обшаривать корабль сверху донизу. За
ними появился ужасно важный чиновник в коричневом кафтане, перепоясанном
серебряным поясом с серебряной чернильницей - знаками Сословия Чернильницы - и
нашивками канцеляриста. Чин был невеликий, третий от конца, но пыжился его
носитель неимоверно, в продолжение досмотра расхаживал вдоль борта, заложив руки
за спину, выпятив хилую грудь, украшенную из отличий лишь квадратной медалькой
Бронзовое Перо и пряжкой за выслугу лет, не удостаивая прибывших на "Морской
жемчужнице" и мимолетным взглядом. Хорошо еще, до личного обыска здесь не
додумались, и Карах пересидел весь шмон в своем обычном укрытии, капюшоне плаща
Сварога. Обыск, впрочем, был недолгим. Чиновник проверил их документы с
таким видом, словно заранее знал, что все это чистейшей воды подделка (хотя
поддельных там была ровно половина), а новоприбывшие - воры, аферисты и убийцы.
Закончив, он смерил всех проницательным взглядом - снизу вверх, сверху вниз,
снизу вверх. Вообще-то с дворянами полагалось бы вести себя и почтительнее, но в
пору очередных обострений с Ронеро ронерскнй граф был здесь персоной
неавторитетной, а барон из Пограничья, к тому же еще не утвержденный имперским
наместником, и вовсе презренной личностью. Пожевав губами, чиновник задумчиво
сказал: - Конечно, ничего подозрительного... да ведь и вообще ничего,
ни постелен, ни вещичек, пара чарок да узел с едой... Вы откуда свалились,
благородные лауры [лаур - обычное на Таларе обращение к дворянину (незамужняя
дворянка - лаурета, замужняя - лаурисса)] и бравые морячки? Где-то я кой-кого из
вас видел, уж не в Монторской ли тюрьме годика два назад, когда вас пятый раз
выпускали после очередной отсидки? Он играл столь фальшиво и бездарно,
что не получил бы ангажемента и в странствующем балаганчике - разве что на роль
колонны без речей. Но Сварог, прекрасно понимая, в чем тут намек, сказал лениво:
- Ну что вы, сударь, просто превратности жизни таковы, что иногда
плывешь на чем придется... И опустил в широкий коричневый карман пяток
кругленьких золотых аргументов, чего чиновник словно бы и не заметил, но
подобрел моментально: - Да нет, насчет Менторской тюрьмы - это я
перепутал. Столько людей мелькает... Ваши превратности жизни меня не касаются,
лишь бы у нас вели себя благонравно. Он хотел спуститься по трапу вслед
за солдатами, злыми оттого, что лично им ничем не удалось поживиться. Сварог
догнал его, сунул в карман еще одну монету: - Не подскажете ли, где и
как нам разыскать барона Дальга? Чиновник удивился без всякого
наигрыша: - Но, лаур, его же похоронили позавчера... Несчастный случай
на охоте. Постоял, но, видя, что ничего больше не получит, сошел по
трапу. Сварог с Леверлином переглянулись. - Вот так, - хмуро сказал
Сварог. - Несчастный случай... - Думаешь? - А какая нам
разница? Нет больше барона. - Он лихорадочно искал выход. - Мы не привлечем
внимания, если сразу двинемся к имперскому наместнику? - Ни малейшего.
В любой приемной наместника тьма народу с прошениями. От непризнанных
изобретателей до нищих вдов. - И никого не гонят? - Зачем? -
пожал плечами Леверлин. - Кому-то могут и подкинуть парочку монет, кого одарят
красивой бумагой с красивыми печатями – читано со вниманием, благодарят за
рвение, лорд и камергер такой-то... - Пошли. Карах, как тебе это место?
- Плохое место, - не высовываясь, ответил домовой. - Не знаю, как и
объяснить. Явного ничего не чувствуется, но словно бы в воздухе есть примесь...
Как скверный запах, только это не запах... - В общем, неуютно, - кивнул
Сварог. На улицах за ними вроде бы не следили. Резиденция имперского
наместника представляла собой роскошный дворец какой-то странной архитектуры - в
небесах Сварог не видел ничего подобного. Видимо, здание специально так
задумали, чтобы оно отличалось от любых других земных построек. Ограда была и
вовсе уж необычной - затейливая решетка в два человеческих роста из лучей
густо-алого цвета, временами мерцавших золотыми искрами. - Прикоснешься
- без руки останешься? - спросил Сварог. - Или без головы, если
головой, - кивнул Леверлин. - Странно, что приходится объяснять такие вещи лару.
Ты посмотри, сколько ходатаев, долго придется торчать... Очередь
человек из пятидесяти - в основном с гильдейскими бляхами, но попадались и
представители Семи Сословий, и дворяне - тянулась к небольшому, но богатому на
архитектурные излишества домику, пурпурному с золотым, стоявшему вне решетки, у
ворот, исполненных из переплетения того же алого цвета. Вдоль очереди
прохаживались четверо полицейских в коричневом, и порядок стоял образцовый -
едва выходил очередной проситель, следующий скрывался за пурпурной дверью с
золотым гербом наместника. Кто-то почти сразу же оказывался снаружи, кто-то
задерживался надолго, кто-то покидал канцелярию радостным, кто-то унылым, а один
вылетел, словно его вытолкнули пинком, упал, вскочил, отряхнулся и под тихие
смешки захромал прочь. На Сварога повеяло родным, полузабытым... Он
сунулся было к полицейским, представившись бароном и предъявляя золотые
аргументы; но они, о диво, не оказали обычного своего волшебного действия -
полицейский молча выдвинул меч на треть и бросил назад в ножны. Пришлось встать
в очередь и проскучать часа три. Сварогу, как бывшему советскому человеку, это
занятие было насквозь знакомо, и он особо не нервничал, но Леверлин, поджидавший
его в сторонке, извелся вконец. Когда подошла очередь Сварога, уже
смеркалось. За дверью оказалась не столь уж большая, но с невероятной
роскошью отделанная комната без окон - узорчатый мрамор, яшма, малахит,
драгоценные камни, золото, серебро, ковры, затейливая люстра с электрическими
лампочками, висящая под потолком без всякой видимой опоры. Большой портрет Яны
на стене, исполненный прямо-таки в лучших традициях соцреализма: она на троне,
фигура едва видна из-за самоцветов, сплошь покрывших пышнейшее платье. Что до
платья, Сварог в жизни не видел на юной императрице столь идиотского сооружения,
никогда не видел ее столь величавой и надменной, а столь огромную корону она
удержала бы на голове лишь с помощью магии. И все равно Сварог обрадовался ей,
как живой. Показалось даже, будто он уже дома. Раззолоченный чиновник
сидел за золотым столом, усыпанным драгоценными камнями во всевозможных узорах и
сочетаниях. Оба блистали, и стол, и чиновник, свет люстры окутывал их мириадами
крохотных радуг. Любой земной житель себя не помнил бы от благоговения, но
Сварог, осмотревшийся довольно откровенно, решил, что странное золотое украшение
на горле чиновника - скорее всего ларингофон. А золотая серьга в левой мочке,
закрывавшая всю ушную раковину, - приемник. Из чистого любопытства он
сначала пошел окольным путем: показал баронские документы и объяснил, каким
образом вступил во владение ими. Чиновник, ничуть не удивившись, сунул их
куда-то в стол, вскоре вынул, глянул на что-то невидимое Сварогу (должно быть,
экран, укрытый от посетителя затейливыми украшениями по кромке стола), вернул:
- Бумаги Вольного Топора у вас поддельные. Ронерской работы. - Выдержал
театральную паузу. - Но грамоты барона Готара настоящие. Поздравляю вас, барон,
- изобразил он улыбку. - Ваши права признаны Высокой Короной. Что бы там ни было
в прошлом, баронскую корону вы получили вполне законным образом, а всевозможные
старые счеты, могущие возникнуть, - это отныне ваша собственная забота...
"Интересные порядочки... и интересная система учета, - подумал Сварог.
- За пару секунд он ухитрился как-то проверить и подлинность бумаг, и
подлинность рассказа, любопытно..." Чиновник глянул
вопросительно-нетерпеливо - очевидно, осчастливленному новоявленному барону
следовало убираться восвояси, вознеся должную благодарность Высокой Короне.
Однако Сварог, развалившись в раззолоченном кресле алого бархата, сказал
небрежно: - А теперь - настоящее дело. Я - лорд Сварог, граф Гэйр.
Быстренько свяжите меня с кем-нибудь из восьмого департамента. Чиновник
от изумления растерял всю величавость: - Я вас правильно... -
Правильно, - сказал Сварог. - Мне немедленно нужно связаться с лордом Гаудином.
Некогда было разводить церемонии - вряд ли на такую должность
согласится уважающий себя лар, этот тип явно из Антлана... Удивленно на него
таращась, чиновник беззвучно зашевелил губами. Продолжалось это недолго. А вот
ответ он выслушивал гораздо дольше. И, когда дослушал, отчего-то удивился еще
сильнее, его взгляд стал словно бы виноватым. - Ну? - нетерпеливо
спросил Сварог. Чиновник немного опомнился и четко выговорил:
- Канцелярии Его Небесного Великолепия, имперского наместника графа Оглера
неизвестно лицо, именующее себя титулом, на который имеют право лишь Господа
Неба. Канцелярии неизвестны названный вами лорд и названный вами департамент.
- Вы что, все здесь с ума посходили? - Теперь уже Сварог себя не помнил
от изумления. - Прошу вас удалиться. - Чиновник смотрел удивленно и
виновато, но голос его отливал металлом. - Но... - Если я
коснусь этого шара... - он поднял ладонь над золотым шаром, покоившимся на
львиных лапах из цельного топаза, - вы очень быстро покинете помещение. И не
забудьте бумаги, барон. Бесполезно было продолжать разговор, нечего и
пытаться прорваться к наместнику силой - здесь непременно установлена надежная
защита от наглецов и посерьезнее... Все бессмысленно. Чувствуя себя побитой
собакой, не пытаясь строить догадки, Сварог что есть мочи хлопнул дверью, выходя
- полицейские и очередь воззрились на него с ужасом, - спустился по мраморным
ступеням, окаймленным полосами дымчато-зеленого нефрита, бездумно зашагал вдоль
улицы. Вскоре его догнал Леверлин: - Что там? Тебя с такой физиономией
можно продать вместо аллегорической фигуры вселенской печали... Сварог
сказал медленно: - Оказывается, меня нет. Не существует на свете. Никто
в жизни не слыхивал ни обо мне, ни, что удивительнее, об имперской разведке и
одном из ее начальников... Он огляделся, присел на невысокую каменную
тумбу, хотел достать из воздуха сигарету, но вовремя спохватился, сказал, не
поднимая головы: - Так не бывает. Передумай они и реши вышвырнуть меня
за дверь, это было бы обставлено как-нибудь иначе, голову даю. Тот, кто мне все
это передал, сам понимал, что его начальники брешут мне в глаза... Что там,
наверху, переворот какой-нибудь? Или наместник - или тот, кто все решал на
подступах к наместнику, - чей-нибудь агент? - Чей? - осторожно спросил
Леверлин. - Откуда я знаю? Чепуха всякая в голову лезет... Спасибо,
хоть бароном благодаря тебе стал, хватит на пропитание. - Может во всем
этом сыграть роль смерть барона Дальга? - Может, - сказал Сварог. - Или
не может... Или может? Или все же не может? - Успокойся. - Леверлин
положил ему руку на плечо. - Да я спокоен. Просто не понимаю ничего...
Леверлин ничего не сказал, и они долго сидели молча. Давно стемнело, но
неподалеку сияла озаренная электрическим светом резиденция наместника, и их
фигуры отбрасывали влево длинные тени. Наконец Леверлин сказал немного
неуверенно: - Даже если ты и сумеешь управлять самолетом, в Снольдер,
чтобы добыть самолет, ехать не следует. И самолетам, и воздушным шарам к замкам
ларов не приблизиться, достоверно известно. Однако... В Шагане есть волшебники,
способные летать по воздуху. Очень трудно их отыскать, но они есть, верно тебе
говорю... Найдем корабль побольше, поплывем морем в Шаган... - Недели
две плыть? - Даже меньше. Ветра благоприятные, сезон... Постараемся
найти такого волшебника и уговорить его... - Нет, - сказал Сварог. -
Видишь ли, те, кто считал, что здешнее дохлое войско следует остановить, были
отличными парнями. Они все погибли, а я остался - это, знаешь ли, должок.
Отрабатывать надо. - Будем отрабатывать, - сказал Леверлин. - Так...
Ручаться можно, что барон Дальг был человеком имперской разведки, но суть не в
том. Как у всякого харланского сеньора, у него была дружина. В Харлане такие
порядки еще в ходу. Дружина и верные люди. Кто-то из них может оказаться особо
доверенным. Имперская разведка легко и быстро помогла бы барону проверить всех
его людей - с ее-то возможностями... Ну что, это шанс? - Это шанс, -
сказал Сварог. - Хлипкий, правда, но другого у нас и нет. - Пошли на
корабль? - Может, сразу отправимся искать дом барона? - Нужно
забрать топор и Караха, - сказал Леверлин. - Купим в порту коней - в любом порту
в любое время можно купить что угодно. - Вот на коней, боюсь, у меня
уже не хватит... - Видишь ли... - замялся Леверлин. - Когда мы бежали
из Коргала и ты ходил за мечами, я, каюсь, запустил руку в шкатулку с
драгоценностями твоей царицы и сунул в карман, сколько уместилось в пригоршне.
На дорожные расходы. Как чувствовал. Сварог покачал головой: -
Граф, а как быть с дворянской честью? - Дворянская честь не понесла ни
малейшего урона, - серьезно заверил Леверлин. - Мы там были пленными, не
дававшими слова чести. В этом случае, убегая из плена, можно угадить хоть весь
замок... - Бог ты мой, - сказал Сварог. - Мало того что нас там
поимели, так мы еще, выходит, драгоценности сперли, словно шлюха у клиента?
Хороши же граф и барон... И они жизнерадостно заржали, сидя на тумбе, -
невольно оттягивали момент, когда придется встать и дороги назад может уже и не
выпасть, билет окажется в один конец.
Предыдущая страница 29 Следующая страница
| |