И все равно это была почти девчонка - уже можно думать о ней, как о женщине, не рискуя угодить в сексуальные маньяки, но рановато, пожалуй, претворять думы в жизнь. Сварог чуть опустил глаза - ножки в чулках из розового тумана были, надо признать, безукоризненными и, если так позволено думать в сей торжественный момент, весьма приманчивыми, под стать всему остальному. А сама девица, голову можно прозакладывать, капризна и надменна, как сто чертей: трудно ожидать чего-то другого от императрицы такого возраста, владычицы четырех планет. И совершенно непонятно, почему эта холеная очаровательная куколка решила вдруг самолично наведаться в гости к ничем не примечательному графу.
     Сварог поклонился, примяв подбородком пышные синие кружева. На сей раз красноречие его решительно подвело, но сказочная принцесса с большим, надо отдать ей должное, тактом поторопилась его выручить:
     - Рада вас приветствовать, граф. Я столько слышала о вашем славном замке, но бывать здесь пока не доводилось...
     - Прошу вас, ваше величество, - опомнился Сварог.
     Она торопливо прошла вдоль строя гвардейцев, словно все эти церемонии успели надоесть ей до смерти. Наверное, так оно и было. Сварог шел следом, отступив на шаг, а за ним бесшумно скользили два сановника в золотом шитье и орденах, словно получили приказ его конвоировать. Макред успел объяснить, чем отличается частный визит от церемониального, но вести юную императрицу все равно предстояло в главный зал запаса, ибо так и следует принимать коронованных особ, если они заглянут на огонек. Самому Сварогу этот зал категорически не нравился - слишком большой, слишком высокий, совершенно идиотское количество доспехов и штандартов, а мебель рассчитана то ли на великанов, то ли на хмельных гуляк - чтобы не доводить их до греха и заставить во время застольных свар рассчитывать лишь на собственные кулаки. Казалось, даже с помощью заклинаний невозможно сдвинуть неподъемные кресла с высоченными спинками.
     Похоже, сказочная принцесса была одного с ним мнения - она с тоскливой обреченностью оглядела все это великолепие и решительно присела на табурет в углу - массивный и вычурный, но все же не столь громоздкий. Неожиданно, насквозь знакомым Сварогу по прежним временам движением, положила ногу на ногу ("не введи нас во искушение", - ханжески подумал он), взглянула чуточку лукаво:
     - Вы можете сесть, граф.
     Оба царедворца остались за дверью, и Сварог заметил, что девчонка выглядит теперь не столь надменной. Она сидела, откинувшись на низкую спинку, разглядывала Сварога с жадным любопытством, коего ничуть не пыталась скрывать. Сварог же чувствовал себя крайне неуютно - то ли обезьяной в зоопарке, то ли вызванным к доске нерадивым учеником. Он смутно помнил, что с коронованными особами вроде бы не полагается заговаривать первым, а следует ждать, когда они сами зададут вопрос. Он и ждал.
     Должно быть, здесь правила этикета были иными - она вдруг недоуменно подняла пушистые ресницы:
     - Почему вы молчите, граф?
     - По невежеству, - сказал Сварог. - Я даже не знаю, как к вам следует обращаться.
     - На людях - "ваше величество" или "ларисса императрица". С глазу на глаз можно "Яна" и "вы". Достаточно близкие знакомые могут называть меня на "ты", избегая, понятно, любых проявлений фамильярности. Возможно, я и допущу вас в число моих близких знакомых, граф. Есть у меня такие намерения. Точнее, каприз. Когда все твои капризы моментально выполняются, очень трудно не стать капризной. Так что в этом отношении я особа достаточно испорченная, - сообщила она с очаровательной улыбкой.
     - А голов вы не рубите? - спросил Сварог.
     Она рассмеялась:
     - Боитесь?
     - Просто хочу знать, что мне может грозить в случае крупной провинности.
     - Последнюю благородную голосу у нас отрубили при моем дедушке, более тысячи лет назад. Сейчас могут отправить в ссылку на другую планету, но это случается крайне редко - у нас просвещенная монархия, такая скука... Обычно провинившихся не допускают ко двору, лишают орденов и придворных званий - и, знаете ли, великолепно действует. Но у вас пока нет ни чинов, ни званий, ни орденов, вам бояться нечего. Разве что опасности лишиться моего общества. Серьезная угроза?
     - Серьезная, - сказал Сварог.
     - Я вас забавляю? - Видя его замешательство, она звонко рассмеялась. - Успокойтесь, я не читаю мыслей. Читать чужие мысли можно, но это превратило бы жизнь в сущий ад для того, кто читает, потому что нет заклятий, способных отгородить человека от потока всех чужих мыслей. Просто ваши мысли легко прочитываются по вашему лицу. Учтите это. И срочно учитесь быть чуточку непроницаемее. - Она приняла самое невинное выражение лица. - Иначе вы для меня моментально отодвинетесь в длинную шеренгу придворных хлыщей, которые мне взглядами все коленки исцарапали...
     - Носите платья подлиннее, - расхрабрился Сварог.
     - Не могу. Во-первых, у меня великолепные ноги, а во-вторых, такова мода. Давайте оставим эту тему, иначе я, как любое создание нежного пола, буду болтать о нарядах до бесконечности. А вы, как мужчина, не сможете оценить должным образом сей увлекательный разговор. Давайте лучше поговорим о вас. Как вам у нас нравится? Очень непривычно?
     Сварог осторожно сказал:
     - Меня крайне настойчиво предупреждали, что я отроду был графом, и другие точки зрения чреваты...
     - На меня общие правила и запреты не распространяются, - сказала Яна.
     - В таком случае... Быть может, вы объясните мне, что же произошло?
     - Если я правильно их поняла, они собирались путем какого-то сложного и замысловатого научного опыта вернуть последнего графа Гэйра, неведомо куда пропавшего. А получились у них вы. И с вами творится что-то совершенно непонятное - вы безусловно не он, но в то же время по иным характеристикам и параметрам с ним ассоциируетесь. Вас это, возможно, удивит и обеспокоит, но вы - научный феномен. Вот вам и вся суть. Остальное - пространные и неудобоваримые научные подробности в виде формул, расчетов и жутких фраз, которых ни один нормальный человек не поймет... Я и не пыталась. Вряд ли вы захотите во все это вникать, если только не питаете патологического интереса к науке.
     - Не питаю.
     - Вот и прекрасно. Когда встал вопрос о вашем будущем, сходство с графом Гэйром сыграло немаловажную роль. Здесь вновь начинаются сложные подробности, на сей раз не научные, а геральдические. Я, с вашего позволения, опущу и их. Будем надеяться, со временем что-нибудь прояснится. Не беспокойтесь, вам это не грозит лишением нынешних прав. Граф Гэйр, похоже, исчез безвозвратно.
     - А могу я о нем узнать побольше?
     - Увы, не от меня. Я сама его плохо помню, почти не видела. Говорят, он пропадал на земле, вечно затевал какие-то рискованные предприятия. Вот и не вернулся из последнего. Не вздумайте последовать его примеру.
     - Ну, я даже не знаю, что здесь считается рискованным предприятием...
     - В таких делах мужчины быстро осваиваются. Слышите? Не вздумайте ввязываться в авантюры. У нас и без того хватает неприятностей с любителями приключений...
     - А мне казалось, что жизнь здесь размеренная и тихая.
     - Здесь, в небе, - безусловно. Однако хватает сорвиголов, не способных свыкнуться с размеренной тихой жизнью. То, что многие гибнут, других не останавливает. Есть иные планеты, варвары внизу... - Она с чисто женской непоследовательностью призналась вдруг: - Каюсь, я сама иногда люблю выкинуть что-нибудь шальное. К сожалению, мне никогда нельзя остаться без присмотра и охраны, стоит мне показаться за пределы обитаемых небес... Но я стараюсь. Мне простительно, потому что все смирились с неким неизбежным этапом, и повсеместно известно, что я взбалмошная, своенравная и капризная.
     - А на самом деле?
     Яна глянула на него укоризненно:
     - Граф! Я, конечно, весьма юная особа, без опыта определенного рода, но уж вам-то следовало бы знать, какое это пустое и бестактное занятие - доискиваться касаемо женщины, какая она на самом деле...
     - Как бы там ни было, я вижу, что вы умны...
     - То есть - отнюдь не дура? Комплимент принят. Открою вам страшную правду, граф, - я и в самом деле жутко капризна. Что вы хотите, столько поколений предков - самодержцев, а то и вульгарных тиранов...
     - И я должен считать себя вашим очередным капризом?
     - Ну, не дуйтесь. Вы все-таки не безделушка и не собачка. Считайте, что вы мне очень интересны. Между прочим, это чистая правда. У меня хватает и льстивых интриганов, и влюбленно пялящихся повес... Вы – совсем другой, вы пришли из такого страшного далека... И хотите, чтобы мне было неинтересно? Нет, в самом деле?
     Она говорила серьезно, ничуть не ломалась, и Сварог в глубине души соглашался с ее доводами. Императрицам тоже бывает скучно и одиноко, особенно таким вот очаровательным девочкам без опыта определенного рода.
     - Итак, я нежданно-негаданно получил шанс попасть в фавориты? - спросил он.
     Яна поморщилась:
     - Не будьте вульгарным. Фавориты - это из древней истории. Любовники, казнокрады... Любовников у меня пока что нет, а казнокрады у нас немыслимы, потом сами узнаете почему. У меня есть круг друзей, которых я выбираю сама. Считается, что они смогут благотворно влиять на капризную девицу, иные и в самом деле так полагают в невежестве своем... Хотите попасть в этот тесный круг?
     - Хочу, - сказал Сварог.
     - Основные правила: не опускаться до фамильярности, не лгать, не выпрашивать почестей и наград, не пожирать влюбленными взглядами. Почестями я вас одарю сама - не щедро и не скупо, ровно настолько, чтобы в соответствии с придворным этикетом получили доступ во дворец. Но предупреждаю сразу: если будете ввязываться во все эти старинные глупости с дуэлями - обижусь и рассержусь всерьез. Дуэлянтов изгоняю беспощадно. Ну посудите сами: какой смысл забираться в глухие уголки парка и драться из-за меня на мечах, если я сама не собираюсь давать никаких шансов ни проигравшему, ни победителю? Хорошо еще, вы не читали всех этих старых романов - звон клинков, серенады под окнами, оброненные платки...
     - Увы, у нас таких романов тоже было множество, - признался Сварог. - И не скажу, что я ими пренебрегал.
     - Час от часу не легче, - вздохнула Яна. - Ну, тем более. Учтите, дуэлей терпеть не могу.
     "Просто ты не вошла еще в тот возраст, в каком ужасно нравится, когда из-за тебя дерутся мужики, - подумал Сварог. - Правда, ходят легенды, что есть и зрелые женщины, которым это не доставляет никакого удовольствия, но такие слухи следует проводить по одному ведомству с россказнями о деревьях-людоедах и порядочных премьер-министрах..."
     - И еще, - сказала Яна. - Вы хорошо понимаете, что это навсегда, что пути назад нет?
     - Кажется, да, - сказал Сварог.
     - Отлично. Теперь вы - неотъемлемая частица этого мира. И я сегодня же жду вас во дворце. Сейчас уладим формальности...
     Она посмотрела на дверь, и сейчас же появились оба сановника. Величаво выпрямившись, Яна сказала с великолепной небрежностью:
     - Я сочла нужным даровать графу Гэйру звание лейтенанта лейб-гвардии и титул камергера. Указы подготовить немедленно. Доступ за Бриллиантовых Пикинеров. И все сопутствующее. Виману к отлету. Проводите меня, граф. И не забудьте - нынче же вечером жду вас во дворце.
     Он стоял на лужайке и бессмысленно смотрел вслед быстро уменьшавшейся пурпурной точке на фоне безукоризненно чистой небесной лазури. Ему было грустно - какая-то тупая, апатичная грусть, словно фантомные боли в отрезанной ноге, к отсутствию которой на ее законном месте со временем привыкают, но вот от болей порой не удается отделаться никогда. Летучие замки. Императрицы. Заклинания. Черепа древних королей в паутине и пыли подвалов. Гербы и потомственные домоправительницы. И это - итог? Нет, в самом деле? Зачем же тогда горящие вертолеты рушились на каменистые склоны, две сверхдержавы швыряли миллиарды на ветер, силясь напакостить друг другу во всех уголках света, и прапорщик Вильчур сгорел в бэтээре?
     "А-а, в бога душу мать, - подумал он. - Зачем? А потому что все эти тягостные вопросы родились не сегодня и не вчера, а теперь они и вовсе потеряли всякий смысл, канув в забвение вместе с породившим их историческим периодом. И не перешибешь плетью обуха - даже с помощью магии..."
     Меони ждала его в холле.
     - Ну вот, меня приглашают во дворец, - сказал ей Сварог. - На роль экзотической игрушки, сдается мне. Придется ехать.
     Меони взглянула на него так, словно он отправлялся в замок людоеда:
     - Лучше бы вам туда не ездить...
     - Почему?
     - Говорят, там упыри водятся...
     - В императорском-то дворце?
     - Очень уж он древний.
     - Люблю старые дома, - сказал Сварог.
     - А еще говорят, что легкость нравов там необыкновенная...
     - Ревновать изволите, прелесть моя?
     - Конечно, я не имею права...
     - Брось, все нормально, - сказал Сварог.
     - Боги, ну зачем я такая уродилась? - вздохнула она горестно. – Все обыкновенные, нормальные, принимают мир таким, каков он есть, и никаких драм...
     - Вот за это ты мне и нравишься, - сказал Сварог, погладил ее по щеке. - Постараюсь не поддаваться легкости нравов...
     Закрывая дверь, он оглянулся - Меони казалась очень маленькой и печальной на фоне огромного батального полотна, где конники в синих плащах и конники в красных плащах яростно истребляли друг друга неизвестно из-за чего, и какая-то девица в лазурных одеждах, с еще более грустным, чем у Меони, лицом реяла над побоищем - местная валькирия, надо полагать.
     ...Он летел, и небеса были пустынными, как и полагается небесам. Лишь однажды далеко слева показался крохотный замок, как водится, окруженный парком. Несколько тысяч поместий, даже весьма обширных, были разбросаны над планетой, словно редкие юрты в бескрайней степи, так что в регулировщиках движения нет никакой нужды...
     Интересно, видят ли его с земли? Ял шел на большой скорости, но сопротивления воздуха не было, в точности как на галерее виманы, дым от сигареты Сварога безмятежно клубился, словно на земле в безветренный день... Черт, это еще что такое?
     Левее, гораздо ниже, почти параллельным курсом шел небольшой черный коврик, на котором восседал человек в темно-коричневом одеянии. Еще один звездочет куда-то шествует по старинке. Только одет скромно - должно быть, в повседневную, форму, синяя хламида с золотым шитьем у них - парадно-выходная...
     Коврик-самолетик значительно уступал в скорости и вот-вот должен был остаться за кормой, но Сварога охватило озорное желание пообщаться со случайным попутчиком. Он сбросил скорость и стал снижаться, однако произошло что-то странное - заметив его, человек в коричневом встрепенулся, быстро зашевелил пальцами, коврик камнем упал вниз и мгновенно затерялся в редких облаках. Сварог недоуменно пожал плечами. Должно быть, некие сложности здешнего этикета...
     Он махнул рукой и тут же забыл об этом - внизу показалась резиденция юной императрицы. Зрелище было впечатляющее. Над облаками парила крохотная страна - огромные парки, заключенные в рукотворную сеть аллей и дорожек, диковинные цветки десятков фонтанов, поросшие лесом холмы, зеленые поля, скалы с водопадами и гротами, изумрудные лужайки, широкие каменные лестницы, спускавшиеся уступами к тихим речкам и заводям, десятки красивых домиков, разбросанных в дубравах. Над окружающим великолепием господствовал замок - огромный, без четких очертаний лабиринт зданий самой разной высоты (и, похоже, самых разных архитектурных стилей), внутренних дворов, крытых галерей и открытых лестниц, квадратных и круглых башен с остроконечными, плоскими, зубчатыми крышами, куполов, шпилей, затейливых флюгеров, темно-алой и темно-серой черепичной кровли, золотых крыш, алых крыш, даже зеркальных. Сотни окон отражали лучи заходящего солнца. Вся эта пышность выглядела чуточку варварской, но красивой, и другого дома у Сварога отныне не имелось.
     Он вздохнул и пошел на посадку.     

5. РАЗВЛЕЧЕНИЯ И ОТКРЫТИЯ

    
     Фейерверк рассыпался в ночи мириадами разноцветных огней - одни тут же гасли, взрываясь снопами молниеносных искр, другие медленно чертили сложные кривые, вспыхивали загадочными фигурами, превращались в призрачные парусники, разноцветных чешуйчатых драконов, сложнейшие орнаменты. На кронах деревьев внизу играли тени, ежесекундно менявшие направление и цвет. Сварог смотрел, не в силах оторваться. На широких перилах галереи рядом с его локтем стоял высокий бокал - он моментально наполнялся вином, сам собой, стоило его осушить. В ярко освещенном зале за его спиной играла музыка; аллеи внизу, насколько хватало взгляда, светились рядами разноцветных лампочек, свободно плававших в воздухе над дорожками, лужайками, лестницами и прудами, скопищем светлячков отражавшихся в темной воде.
     Он был спокоен и безмятежен. Он никуда не спешил, никому ничего не был должен, свободен от каких бы то ни было обязанностей и дел. Такого с ним давненько не случалось, и оставалось лишь с полным на то правом тихо блаженствовать. И, честно говоря, чтобы достойно завершить вечер, оставалось снять сговорчивую ляльку, с чем не было никаких проблем. Вполне естественный ход мыслей, свойственный и десантному майору, и придворному графу...
     Прелестниц здесь хватало. А прочно устоявшейся моды, похоже, не имелось. Сварог видел красоток в невероятно пышных, громоздких и затейливых нарядах, которые непонятно как и снимать. Видел красоток в отчаянно коротких и открытых платьях. Мужчины тоже блистали разнообразием фасонов. Многие из костюмов, он уже понял, были маскарадными нарядами минувших эпох - но не знал которые, все были для него одинаково экзотичными. Зато стиль галантного обхождения ничем особенным не отличался, и не было нужды переучиваться заново - несколько раз быстроглазые красавицы делали Сварогу вполне недвусмысленные намеки, но он не спешил в здешние блудуары, хотел набраться впечатлений елико возможно больше.
     Он допил вино, полюбовался, как искрящаяся пузырьками зеленоватая влага, возникая из ниоткуда, наполняет бокал, поднимаясь к сине-красному ободку на кромке, выполненному тончайшей, как крылья бабочки, мозаикой. Поставил бокал на перила, взглянул вверх.
     Юпитер висел в ночном небе, огромный, ало-полосатый. Казалось, до него можно дотронуться, Сварога так и подмывало протянуть руку, но он боялся, что кто-нибудь заметит. По обе стороны алого гиганта выстроился десяток спутников - желтых, белых и зеленых, и самый маленький был размером с привычную Сварогу луну на земном небе.
     Над темными кронами вспыхнули исполинские снежинки, переливаясь зеленым, фиолетовым, золотым.
     - Интересно, внизу сейчас что-то из всего этого видно? – спросил Сварог соседа.
     Сосед, мужчина средних лет с длинным меланхоличным лицом, уже довольно долго стоял на галерее поодаль от Сварога, не навязываясь в собеседники и не пытаясь обратить на себя внимание, - просто убивал время на свой лад, задумчиво глядя вниз. Возможно, это был чиновник королевской канцелярии, отдыхавший от дел. Возможно, поэт, рождавший очередной шедевр. Сварог пожил достаточно, чтобы убедиться: хороший поэт - это не обязательно бледный юнец с горящим взором и буйными кудрями, а хороший полковник - вовсе не обязательно двухметровый верзила с физиономией дебила.
     - Снизу все прекрасно видно, - сказал сосед, ничуть не удивившись, столь непринужденно, словно охотно поддерживал давно начавшийся разговор. - Если небо безоблачное, зрелище получится впечатляющее. К сожалению.
     - Почему - к сожалению?
     - Все было бы гораздо проще, окажись там, внизу, полные дикари, считавшие бы нас богами. К сожалению, они цивилизованы настолько, что не верят в нашу божественную природу и умеют завидовать. А зависть, о которой известно, что утолить ее ни за что не удастся, - чрезвычайно опасное чувство. Зависть разжигает изобретательность. Тот, кто не опасен сегодня, может стать опасным через век, через тысячелетие... Вы еще многого не усвоили, граф Гэйр.
     - Вы меня знаете?
     - Кто другой будет задавать вопросы, моментально изобличая себя, как новичка? Вам следовало бы держаться осмотрительнее. - Он улыбнулся уголком рта. - Я вовсе за вами не слежу. Когда вы сюда вышли, я уже здесь стоял, не обратили внимания? Позвольте представиться: лорд Гаудин, герцог Фергал, надворный советник. Заведую департаментом одной из канцелярий.
     - И чем занимаетесь?
     - Как и любая бюрократическая контора, сохранением равновесия. Все государственные учреждения, сколько их ни есть и чем бы они ни ведали, стоят на страже равновесия. Ну а детали вас, человека непривычного, утомят, да и к чему они молодому придворному кавалеру, имеющему доступ за Бриллиантовых Пикинеров? Кстати, вы не подумывали о службе?
     - Признаться, как-то не думал. Не успел освоиться...
     - Резонно. Однако рано или поздно вам надоест вся эта суета. – Он вяло повел рукой. - Конечно, многие, точнее будет сказать, подавляющее большинство, так и проводят жизнь в веселых забавах, но у вас не может быть привычки к праздности, воспитанной с детства. Вы не родились ларом, а это делает вас другим...
     - Я берусь только за то, о чем знаю все наперед, - сказал Сварог.
     Вся его сознательная жизнь в том и заключалась, что его швыряли в бой, задурманив мозги высокой болтовней, ничего общего не имевшей с реальным положением дел. И он решил, что с него хватит. Если уж предоставляется выбор.
     - О, я и не собираюсь втягивать вас во что-то без вашего ведома.
     - Я не имел в виду...
     - Имели, - мягко сказал Гаудин. - Конечно же имели. Любой здравомыслящий человек на вашем месте опасался бы, что его во что-то втянут. Вам и надлежит быть осторожным.
     - Мне что-нибудь грозит?
     - Не знаю. Но очень хотел бы узнать. - Гаудин задумчиво поиграл висевшей на груди черной полумаской. - Причем узнать до того, как вы угодите в неприятности.
     - Как называется ваш департамент? - спросил вдруг Сварог.
     - Скучно, - сказал Гаудин. - Исследовательский департамент канцелярии земных дел. Восьмой департамент.
     - Ну да, - кивнул Сварог. - Я, как вы изволили подметить, в здешних делах неопытен, но там, откуда я пришел, за такими скучными и безобидными названиями обычно и пряталось...
     - Это лишний раз доказывает, что бюрократия ужасно консервативна и иные традиции вечны, как небеса...
     - Значит, я угадал.
     - Угадали. Если хотите, считайте мою скучную контору тайной полицией. Если и ошибетесь, не во многом. Или вас отпугивает название и вы предпочитаете более благородное?
     - Нет уж, хватит, - сказал Сварог. - Не гожусь.
     - Даже не узнав, о чем идет речь?
     - Боюсь, везде одинаково. За вход берут золотой, а за выход - десять. Интересно, при отказе у вас принято мягонько пугать?
     - Помилуйте, - широко улыбнулся Гаудин. - Ну разве я осмелюсь пугать придворного, к которому проявляет интерес императрица? Кроме того, принуждение страхом - негодный метод. Мы же маги, не забывайте. Здесь любые попытки давления обернулись бы нескончаемым поединком, незримым и безмолвным... Да вы сами ко мне придете. Слишком много загадочного в обстоятельствах вашего появления, чтобы не последовало продолжения... Я могу просто-напросто откланяться и уйти. Вас это устроит?
     - Нет...
     - Вот видите. Логика событий заставляет вас искать друзей, способных многое объяснить и от многого защитить. К сожалению, последний граф Гэйр придерживался других взглядов. Он любил действовать в одиночку. Все делал один...