С обитателем озера произошли необратимые перемены - как всегда бывало там, где поработал на совесть Доран-ан-Тег. На воде - превратившейся скорее в неописуемое месиво - сплошным слоем колыхались отвратительные куски. Мгновением позже топор по изящной дуге взмыл из воды, подлетел к Сварогу и шлепнулся в траву совсем рядом, только руку протяни.
     Яна дернулась, издала нечто, напоминавшее сдавленный кашель. Сообразив, в чем тут дело, Сварог бесцеремонно перевалил ее лицом вниз, подпер ей живот коленом, нажал - и ее долго, шумно, обильно рвало жидкой зеленоватой гадостью. Когда окончательно прекратились спазмы и малоприличествующие коронованным особам звуки, Сварог некоторое время все же подождал. Убедившись, что процесс вроде бы прекратился, вновь перевернул ее пузом вверх, нашарил в кармане мокрый носовой платок - с монограммой и графской короной, ясное дело, - вытер девчонке рот и лицо. Она уже таращилась довольно осмысленно, хотя до сих пор отчаянно и звучно икала. Порвал бы своими руками, как Тузик грелку, дура, взбалмошная соплюшка без царя в голове...
     Длиннющие мокрые ресницы отчаянно затрепетали - очухалась настолько, что осознала себя голой по пояс. Возвращаются женские рефлексы мирного времени вроде стыдливости - ага, оклемалась, зар-раза, ручками прикрывает
    мокрые прелести - ну совсем хорошо, и не блюет больше, и в себя пришла...
     Стянув с себя мокрый кафтан, отвернувшись, Сварог швырнул его девушке, грубо рявкнул: - Прикройся, странница по неведомым дорожкам!
     Опустившись затылком в жесткую траву, блаженно вытянулся, достал двумя пальцами из воздуха зажженную сигарету и жадно втянул дым. Стояла совершеннейшая тишина, в просветы меж верхушками похожих на сосны деревьев проглядывало ясное небо, почти такое же голубое, как над Таларом, - хотя и наличествовал в этой синеве некий различимый глазом иной оттенок...
     - Это чудовищная ошибка... - послышался над головой неуверенный голосок Яны, и она вновь закашлялась.
     - Вот именно, - сказал он, не меняя позы. - Чудовищная ошибка природы. По имени Яна-Алентевита. У природы тоже иногда бывают приступы безумия, и тогда она творит нечто вроде тебя... Убил бы дуру своими руками...
     Отшвырнул окурок, смачно плюнул и направился к озеру. Минут пять побродив по колено в вонючем липком месиве, пару раз погрузившись по шею впустую, все же отыскал меч, отряхнул его от всего налипшего и бросил в ножны.
     Когда он вернулся на берег, Яна уже сидела, обеими руками придерживая на груди его камзол, на вид вполне здоровая и оклемавшаяся. Она попыталась, правда, принять смущенный и пристыженный вид, но в голосе слышалась прежняя беззаботность:
    - Кто же знал, что здесь окажется эта тварь вместо...
     Беззаботность эта и вывела окончательно Сварога из себя. Искушение было очень уж велико, а другого такого случая могло и не выпасть за всю оставшуюся жизнь...
     Она и пискнуть не успела, когда Сварог насел на нее, вмиг выкрутив руки и завалив физиономией в траву. Удерживая ее за запястья левой - она так растерялась, что не сообразила пустить в ход какие-нибудь магические штучки,
    - правой расстегнул тяжелую пряжку и вытащил из петель ремень, стряхнул с него ножны с мечом. Заворотил ей камзол на голову, на глазок отмерил должную длину ремня, намотал остальное на кулак. Размахнулся с превеликим наслаждением, бормоча:
    - И никакое это не извращение, а запоздавшее воспитание...
     После первого удара, звонкого, хлесткого, Яна завопила - но Сварога уже ничто не могло остановить.
     Вспоминая классика: эх, взлетали батоги посреди весны! И уж точно - с оттяжечкой... Сварог трудился, как бездушный механизм, обрабатывая широким кожаным ремнем парочку округлостей, к которым совсем иным образом мечтали подступить светские хлыщи.
     Опомнился, когда она в голос заплакала. Досадливо покрутил головой, отбросил ремень, охваченный вернувшейся жалостью, поднял ее из травы. Уткнувшись ему в грудь, Яна самозабвенно рыдала. Выплакавшись окончательно, затихла.
     - И плевать мне, - сказал он потерянно. - Хоть в опалу, хоть на Сильвану, хоть на плаху головой...
     - Дурак! - горько всхлипнула она. - Дурак, скотина, больно как, позор какой...
     - Какого пса из-за тебя погубил, горе ты мое... - отрешенно сказал Сварог, пропустив мимо ушей ее дальнейшую тираду - любопытно, где она ухитрилась наслушаться словечек, не красивших и ронерского драгуна?
    - Убила бы своими руками... - прохлюпала Яна.
     - Это потом, - безжалостно сказал Сварог. - Давай-ка убираться отсюда побыстрее. Тут, как выяснилось, люди живут, а в такой глухомани, где бы она ни располагалась, нравы одинаково незатейливые - не любят тут таких странных чужаков...
     И пошел вперед, не оглядываясь. Краешком глаза подметил, что Яна все же потащилась следом, ворча, ругаясь под нос и в десятый раз озвучивая нехитрую истину - мол, в жизни ее так не оскорбляли, она еще припомнит и непременно отомстит...
     Ну вот, накаркал. На открытом месте, возле серого каменного столба с непонятным иероглифом, толпилось человек двадцать землепашцев, возглавляемых пузатым трактирщиком. Сбившись в кучку, они ощетинились разнообразными сельскохозяйственными орудиями производства сплошь мирного назначения - вилы, грабли, оглобли, косы...
     Сварог мимоходом подумал, что здешние места, очень похоже, давненько не видали ни войн, ни мятежей, иначе эти колхозники непременно прихватили бы что-то более пригодное для боя. Даже ни единого топора не видно, а вот на Таларе пахотные мужики первым делом похватали бы топоры...
     Не замедляя шага, он шел прямо на толпу, нехорошо улыбаясь и помахивая топором. Землепашцы заскучали и стали потихоньку пятиться. Трактирщик, пытаясь вдохнуть хотя бы малую толику боевого духа в свое присмиревшее воинство, заорал, потрясая давешним мясницким тесаком:
     - Непырядок тварите! К управителю пжалте, он вас свидет на суд гаспадину быррону! Ходеют всяки, парадок булгачат, без их скоко жили...
     - Милый! - проникновенно и ласково сказал Сварог, надвигаясь. - Да живите вы и дальше без нас, кто ж вам мешает? Уйди с дороги, голопузый, пока я не вздумал по деревне погулять, здешних девок попугать...
     Тщательно примерившись, он без замаха рубанул по толстому каменному столбу. Доран-ан-Тег исправно снес его верхнюю треть с непонятным знаком, Сварог вовремя отскочил, и неподъемный камень тяжко грянулся оземь.
     Вот тут незатейливых селян проняло по-настоящему. Аж с лица спали. Закрепляя успех, Сварог взмахнул топором и заревел тремя медведями:
     - Р-разбежись, корявые! Поубиваю, мать вашу, и фамилий не спрошу!
     Нестройный боевой порядок рассыпался окончательно - сбивая друг друга с ног, бросая вилы и дреколье, крестьяне порскнули кто куда. Дольше всех продержался трактирщик, но и он, когда Сварог придвинулся вплотную, громко айкнул, отпрыгнул спиной вперед и припустил в лес. В три секунды поляна очистилась, только в лесу хрустели ветки и удалялись испуганные крики.
     Завидев неподалеку низенькую мохнатую лошадку, запряженную в старую телегу, Сварог, не раздумывая, сорвал вожжи с ветки, прыгнул на служившую облучком доску, прямо-таки отполированную широким крестьянским задом, повернулся и крикнул Яне:
    - Давай поживее!
     Она кое-как забралась, шипя сквозь зубы от боли в подвергшихся обработке местах. Намотав вожжи на кулак, Сварог привстал, набрал побольше воздуха в грудь и испустил заливистый волчий вой, как его в свое время научили лихие молодцы в ронерском пограничье.
     И угадал правильно - волчий вой определенно вызвал у лошадки не самые приятные ассоциации, надо полагать, некое подобие волков имелось и здесь... Стряхнув сонную одурь, коняшка взяла с места в галоп. Судя по звукам за спиной, Яну немилосердно швыряло во все стороны, пока не догадалась переползти вперед и обеими руками уцепиться за Сварога.
     Он стоял на телеге, хлеща лошадку и понукая ее волчьим воем. Следовало торопиться. Судя по краткой речи трактирщика, здесь имелся свой "гаспадин быррон", а значит, вместо не привыкших к серьезной драке крестьян могли нагрянуть какие-нибудь стражники, умевшие обращаться с оружием. Особой опасности они не представляли, но вряд ли отвязались бы без хорошей драки, а посторонних увечить решительно ни к чему, они-то в чем виноваты?
     Обратный путь они проделали, таким образом, гораздо быстрее. Лошадка была ухоженная и домчала быстро. Увидев впереди проем, откуда выглядывал обеспокоенный мэтр Лагефель, Сварог натянул вожжи. Оглянулся. Так и есть: довольно далеко меж деревьями мелькали трое верховых, что было силы нахлестывавшие высоких коней, ничуть не похожих на крестьянских, и на головах у них, точно, красовались шлемы, а на поясах болтались мечи...
     Спрыгнув и подхватив Яну, Сварог оборвал с парадных штанов чеканную золотую бляшку и засунул ее под сиденье - в качестве компенсации неведомому владельцу телеги. Во всех известных ему мирах прекрасно знали, что такое
    золото, и относились к нему должным образом, так что и здесь, скорее всего, нежданному подарку найдут применение...
     Дверь в таинственную Заводь закрылась за их спинами. Яна пошатнулась, Сварог вовремя ее подхватил.
     - Ванну, - прошептала она мечтательно. - Постель чистую, вина и отдыха... На ногах не держусь...
    - Распорядитесь, мэтр, - угрюмо сказал Сварог.
     ...Остановившись перед дверью, он деликатно постучал и вошел. С порога сказал безразличным светским тоном:
     - Мой управитель сказал, что вы желаете меня видеть, ваше величество...
     - Подойди сюда и присядь, - сказала Яна самым обыкновенным, разве что чуточку сварливым голосом. - Мы так и не закончили разговор, который начали еще наверху, в твоем замке...
     Сварог пытливо присмотрелся к ней - что ж, судя по тону, ему не сегодня отрубят голову и не сегодня сошлют... Яна лежала на животе, укутанная в пышнейшие покрывала, неведомо по какому образцу сотворенные Вентордераном. Они были в одной из самых роскошных спален замка - повсюду золото, колонны из цельных самоцветов, хрусталь тончайшей работы, высокие зеркала и мозаики. Сварог эту комнату не любил, в противоположность покойному предшественнику, и, когда бывал здесь, ночевать устраивался в другом крыле, в более скромных покоях.
    - Я совершенно не могу лежать на спине, - хмуро сообщила Яна.
    - Это бывает, - сказал Сварог, в глубине души ни о чем не сожалевший. - Ничего, скоро пройдет.
    - Никогда больше не смей так со мной поступать.
     - Я ни за что не буду просить прощения, - сказал Сварог, стараясь все же не задираться. - Не сдержался, да... Ты хоть понимаешь, что едва не погибла? Если бы я не прихватил с собой топор, погибли бы оба - я все равно полез бы за тобой туда... Сгинули бы, и никто ничего не узнал бы... Ты обязана вести себя, как взрослая, ты же императрица...
     Яна - чистейше вымытая в десяти пенных эликсирах, свежая, причесанная и ни в чем, похоже, особенно не раскаивавшаяся, потупила, конечно, глаза в наигранном смирении - но у Сварога осталось стойкое убеждение, что и это
    печальное приключение ее ничему не научило. И дело тут не в балованности - соплячье ее возраста попросту не осознает, что такое смерть. Не понимает, как такое может случиться - весь мир останется, но тебя не будет... И ничего тут не поделаешь, господа мои...
     - Знаешь, - сказала Яна с искренним удивлением. - На эту тварь почти не действовало все, что я пустила в ход...
     - Это ведь, насколько я понимаю, другой мир, - сказал Сварог язвительно. - И законы природы, законы магии там совсем другие. Это-то мне успели вдолбить в голову - с какими сложностями сопряжено порой пользование магией, когда речь идет об иных пространствах... По-моему, и тебе должны были давно поведать нечто подобное... Зачем тебя вообще туда понесло? У меня возникла шальная мысль, что ты знала, куда идешь... Как такое может быть?
     - А вот и может... - сказала Яна. - Есть одна старинная книга - "Записки кавалера Андермата о его Достопримечательных странствиях". Написана около тысячи лет назад. На земле она, по-моему, не сохранилась, но у меня в библиотеке есть экземпляр... Там, по моему глубокому убеждению - да и специалисты то же говорят, - главным образом пересказаны древние мифы, но попадаются и загадки посерьезнее. В одной из глав целая страница заполнена
    таинственными символами, которые, по уверению автора, открывают дорогу к месту, где в лесном озере обитает существо, хранящее все знания о нашем мире - с начала времен и до нынешнего дня. Совсем недавно один мой хороший
    знакомый предположил, что эти загадочные знаки - не более чем символы определенных компьютерных операций. Он увлекается компьютерами, просто гений... И, между прочим, три знака из полутора десятков в точности повторяют те, что используются в наших компьютерах... Теперь понимаешь? Когда я оказалась у пульта управления, набрала те три знака - и загорелись остальные, те, что начерчены в книге Андермата. Я пошла дальше - и увидела все те же символы... Ясно тебе? Оказалось, это не миф, а чистая правда. Там, за "дверью", я произнесла заклинание из книги - и увидела путь к озеру, как и писал Андермат... Представь себя на моем месте. Кто же знал, что вместо обладателя всех знаний о нашем мире из озера поднимется такая тварь...
     - Интересно, - медленно сказал Сварог. - Хотя я в толк не возьму, как твой кавалер ухитрился привести в своей книге одну из здешних компьютерных программ, открывающую дорогу в одну из Заводей... Что он сам-то об этом пишет?
     - Напускает тумана. Кто-то ему поведал об этих знаках при обстоятельствах, которые он пока что не может раскрыть...
     - Загадочка, - сказал Сварог. - Тысячу лет назад, говоришь? Надо будет расспросить управителя...
     - Ну, теперь ты понимаешь, что я чувствовала? Все знания о нашем мире... Все. Что бы ты делал на моем месте?
     Пожалуй, на ее месте Сварог тоже сунулся бы к озеру - но не стал заявлять об этом вслух из педагогических соображений, чтобы не зачеркивать недавно проведенную воспитательную работу. Он по размышлении ограничился
    тем, что неопределенно пожал плечами. Подумав, сказал:
     - Знаешь ли... Уж если строить шальные гипотезы, то можно и предположить, что эта тварь как раз и была тем самым хранителем знания. Только не расположена была делиться своими знаниями с каждым встречным-поперечным, в точности так, как иные сказочные персонажи вроде Темного Коня или Бабки-Лопотуньи. Предпочитала держать знания при себе, а путников попросту жрать... - Ты серьезно?
     - Откуда я знаю? - пожал плечами Сварог. - Ее уже не спросишь, топор поработал качественно. Но почему бы и нет? - Он старательно уводил разговор от недавнего печального инцидента, потому что юная императрица при каждом порывистом движении морщилась, страдальчески кривила губы. - Нигде не сказано, что хранители знаний должны иметь пленительный облик. По легендам, гораздо чаще бывает как раз наоборот. Что там писал твой кавалер тысячу лет назад о механизме получения знаний у хозяина озера?
     - А вот об этом он как раз ничего и не писал! - воскликнула Яна. - Описывал дорогу, символы, и не более того... - Чует мое сердце, что сам там не был, - сказал Сварог. - Потому и жив остался, книжки мог сочинять... А вообще... Как нас учат легенды, имеющие иногда привычку оборачиваться реальностью, частенько бывают некие условия. Темный Конь, насколько я помню, возникнув перед незадачливым путником, с некоторыми их категориями не общается изначально - он сразу затаптывает косоглазых, первых сыновей в семье, мужей вдов... кажется, еще снохачей и сапожников. Интересный подбор, кстати. Один прохиндей в Равенне мне клялся-божился, что видел Темного Коня... Ну вот, а всем остальным, кого сразу не прикончит, эта чертова лошадка принимается задавать загадки, и тут уж как повезет. А Бабка-Лопотунья вообще привечает лишь тех, кто успел породить на свет девочек. Другими словами, нельзя исключать, что был некий пароль или условие - ну, как с легендой о Безумном Часовщике: в его владения следует входить босиком, иначе сразу конец...
    - Ты серьезно все это говоришь?
     - Не знаю, честное слово, - сказал Сварог. - Расслабляюсь умом, наверное, после столь бурно проведенного путешествия...
     - Как бы мне телом расслабиться? - ехидно поинтересовалась Яна, морщась при очередной попытке повернуться набок. - Скажи, как опытный палач и садист, скоро это пройдет?
     - Пожалуй, - осторожно ответил Сварог, понятия не имевший, как быстро проходят последствия доброй порки у подобного оранжерейного цветочка.
     - Великие Небеса, а завтра к обеду мне нужно будет, кровь из носу, принимать сильванских послов, что характерно, сидя на троне...
     Сварог опустил глаза. Сейчас, когда бурные приключения остались позади и он ощущал некий конфуз, хуже всего было, что она не разобиделась так уж смертельно. Насколько проще было бы собрать узелок и с посыпанной пеплом главою топать себе в опалу, в изгнание, в ссылку...
     - Ладно, давай закончим разговор, - сказала Яна к его великому облегчению. - Мне почему-то так и казалось, что ты не примешь канцлерского кресла. У меня был заготовлен и другой вариант. Кажется, гораздо более для тебя подходящий...
     Она подняла руку, прошептала что-то, извлекла из воздуха - на сей раз с некоторым, вполне заметным усилием - белый свиток. Протянула Сварогу. Предупредила:
     - Только не думай, что этот документ родился в результате очередного взбалмошного... экспромта. Я многое обдумала.
     Сварог пробежал глазами недлинный текст, половину которого, как водится, занимали титулы императрицы и стандартные формулировки. Сим указом, датированным сегодняшним - точнее, уже вчерашним - числом, на лорда
    Сварога, графа Гэйра отныне возлагались обязанности начальника девятого стола Императорского Кабинета. Любая должность в Кабинете считалась весьма почетной, однако...
    - А чем этот стол занимается? - спросил он недоуменно.
     - Собственно говоря, его еще не существует, - сказала Яна. - С ним обстоит в точности так, как с твоими королевствами, - есть начальник и печать. И все. Ну, а что касаемо занятий... По моей задумке, это должна быть
    новая секретная служба.
     - Очень мило, - оторопело сказал Сварог. - А чем же я все-таки должен буду заниматься?
     - Это ты сам определишь по ходу дела, - твердо сказала Яна. - Я тебя ни в чем не ограничиваю. Любые земные загадки, тайны, секреты, заговоры, представляющие опасность для престола Империи. И тому подобное. Ты примерно
    представляешь уже, каков круг обязанностей Гаудина. То же самое - а также все, что тебе покажется заслуживающим внимания.
    - Представляю, с каким восторгом это воспримет Гаудин...
     - Вот уж его чувства меня не интересуют ни в малейшей степени, - сказала Яна со взрослой жесткостью. - Перед тем, как подписать эту бумагу, я запросила справку о тайных службах земных королей. И моментально наткнулась на многозначительную закономерность: практически в каждой державе таковых служб несколько. Да, они конкурируют, а иногда и откровенно враждуют, но именно оттого, что их несколько, ни одна не в состоянии захватить монополию на информацию, на истину... И король никогда не пойдет на поводу у какой-то одной конторы, поскольку всегда может с помощью других перепроверить что-то, подстраховаться... Неужели тебе такая мысль кажется очередной детской выдумкой?
    - Ни в коем случае, - сказал Сварог. - Все правильно, в общем...
     - Вот видишь! У меня есть только восьмой департамент. Отец мирился с таким положением вещей, но мне, как показали иные события последних недель, пора что-то менять... Я не хочу, чтобы Гаудин решал, о чем мне следует
    знать, а о чем - нет. Нужна подстраховка. Безусловно, он примет новшества без всякого энтузиазма... но кого это волнует? Не станете же вы, в конце концов, воевать в открытую? Будут кое-какие трения... Ну и что? Речь идет о государственных интересах. - Она слишком энергично пошевелилась на постели, и вновь личико перекосилось гримасой боли. - Помнится, не далее как сегодня вечером ты говорил, что готов сделать для меня все, что угодно... А когда потребовались реальные дела... Итак?
    Повесив голову, Сварог тяжко вздохнул.
     - Я могу расценивать этот стон как согласие? - немедленно спросила Яна.
    - Пожалуй...
    - Это не ответ, а уловка судейского крючка.
    - Я согласен, - сказал Сварог.
    - Твое слово?
    - Мое слово.
     - Поздравляю, - кивнула Яна. - Не забудь указ, с этой минуты ты - официальный начальник стола.
    - А люди? - тоскливо спросил Сварог. - Кадры? Штат? Техника?
     - Что до техники - подумай сам, что тебе нужно. Все получишь незамедлительно. С людьми гораздо хуже. Мне их просто неоткуда взять. Неужели забыл документик, который тебе показывал канцлер? Используй землян, тут тебе гарантирована полная свобода рук. Впрочем, у меня есть три кандидатуры... Помнишь лорда Брагерта?
    - Конечно.
     - Гаудин его все-таки выгнал - за какую-то очередную лихую авантюру. Милорд Гаудин может себе позволить кого-то выгонять, а вот мы с тобой не имеем права пренебрегать любым кандидатом. Вполне может случиться, что тебе
    понадобится именно лихой авантюрист.
     - Ну, если только в этом качестве... - покрутил головой Сварог. - Он, вообще-то, толковый парень...
    - А колдунью Грельфи помнишь?
    - Еще бы.
     - Вот тебе и ученый консультант, - решительно сказала Яна. - Она в последнее время ведет себя как-то странно, просится жить на землю, чего-то не договаривает... А ведь она, между прочим, - великий знаток всевозможных
    позабытых тайн.
    - Что же Гаудин ее не использовал?
     . - У них что-то не сложилось, - сказала Яна. - В подробностях старуха скупа. Ну, а с тобой, быть может, и сработается... По крайней мере, когда я с ней такую возможность обговаривала, она не согласилась сразу, но и не отказалась, обещала подумать, а это, заверяю тебя, кое о чем говорит. В особенности если учесть, что она тоже видит Багряную Звезду... Поговори с ней хотя бы, не убудет тебя.
    - Хорошо.
    - Есть еще один человек, - сказала Яна. - Граф Элкон.
    - Что-то я его не помню...
     - Мой ровесник. Из "ближнего круга". Между прочим, это как раз он наткнулся на книгу Андермата. Ты с ним у меня пару раз встречался. Помнишь, вы говорили об игре в "пятнашку"?
     - А, ну да... - добросовестно припомнил Сварог. - Значит, это он и был... Вихрастый такой юнец, ради выпендрежа носит очки, которые ему совершенно не нужны...
     - Не ради выпендрежа, а в подражание земным книжникам, - энергично поправила Яна. - Он очень интересуется всевозможными земными тайнами. Пять лет назад ухитрился сбежать на землю и прожить там неделю, прежде чем его
    отыскали. Единственный из наших мальчишек, кому такое предприятие удалось...
    - Как так?
     - Он все тщательно продумал, - сказала Яна. - Прихватил с собой несколько золотых безделушек и убедительные бумаги, им самим смастеренные. Продал золото в Равене, выдал себя за сироту из провинции, дворянского отпрыска, которого злой дядя обобрал до нитки. Сумел заинтересовать математическими познаниями одного столичного профессора - тот, конечно, и не представлял, откуда такие познания - и был даже принят в Ремиденум, в "коллегию нижней скамьи". Есть там такое отделение для особо одаренных детей. Вскоре его отыскал восьмой департамент и вернул родителям.