- Это называется Талар. - Доктор раздраженно сделал рукой широкий жест. - Или - Великий Талар.
     - Страна?
     - Планета.
     - А когда это?
     - Для вас это - будущее. Весьма и весьма отдаленное. - И доктор выпалил со злобным торжеством: - Впрочем, теперь для вас это, сами понимаете, настоящее. И навсегда. С чем имею честь вас поздравить.
     - Спасибо, - сказал Сварог и вышел.
     Перед ним открылся длинный, широкий, светлый коридор с белыми статуями в нишах, мозаичным полом и расписным потолком, и он бездумно зашагал по этому коридору, тихому и пустому. Почему-то не тянуло ни удивляться, ни грустить, он не сожалел о мире, который покинул, но и не радовался ничему. Он как-то по-другому представлял себе будущее - мегаполисы, бешеные ритмы, коловращение загадочных механизмов, яркие краски, суета, неон, синтетика, гигантские объемные телеэкраны на стенах небоскребов... и тому подобное, потрясающее размахом, пестротой красок и чудесами. Вместо этого - тишина и захолустье, герцоги и вице-камергеры, мечи и лорды... Попахивало чем-то средневековым - не в смысле атмосферы, а в смысле атрибутики и декораций. Впрочем, и атмосфера... Ничего, быть графом посреди средневековья - тоже не самая худшая участь...
     Он увидел широкую лестницу с прекрасными малахитовыми вазами на площадках, спустился по ней, не обнаружив у двери ни часового, ни привратника, вышел под открытое небо. Вокруг было тихо и пусто. Сварог попробовал ощутить себя графом, чинно гуляющим у замка, но не смог вжиться в образ - совершенно не представлял, что должен чувствовать и о чем думать чинно гуляющий у замка граф. Да ни о чем особенном, наверное. Смотря по обстоятельствам. В его случае обстоятельства самые загадочные. Такое впечатление, что он прибыл сюда вместо кого-то другого, на чье появление весьма рассчитывали: доктор Молитори по соображениям насквозь меркантильным, а вот соображения и резоны величественного герцога и его безмолвного спутника - полная загадка. Герцог был ужасно разочарован, хотя старался чувств своих не показывать...
     Замок так замок, решил Сварог. Обживусь. Освоюсь. Найду занятие. Вообще-то благородные они люди, эти раззолоченные фельдмаршалы, оба-двое: могли бы и выставить к чертовой матери без всякого вида на жительство и средств к существованию. Нет, ну откуда эта сноровка в обращении с мечом? И отчего это сначала так стремились узнать его полное имя, а потом, мало того что потеряли к этому всякий интерес, навязали чужое? Наполовину чужое, предположим, и все равно...
     Сварог остановился. Задумавшись, он и не заметил, как вышел на опушку леса, и там, за невысокой ажурной оградой темно-красного цвета, был обрыв, высоченный, должно быть: далеко впереди клубились белые облака, гораздо ниже той точки, с которой смотрел Сварог. А еще ниже, в разрывах невесомо-нежной белой пелены, виднелась буро-зелено-серая земля, казавшаяся с птичьего полета, как это обычно бывает, чистеньким, аккуратным, с любовью изготовленным макетом какой-нибудь обетованной страны. С такой высоты не видно ни грязи, ни мух, ни рытвин, ни мусора. Земля кажется прекрасной и благородной с такой высоты.
     Именно высота и насторожила Сварога. Чересчур уж высоко. Километра два, самое малое. Пожалуй, даже три лиги наберется. Стоп, каких еще лиг? Да самых обыкновенных, таларских [таларская лига - 907 метров], тут же ответил он сам себе.
     Подошел вплотную к ограде, достигавшей ему до груди, посмотрел вниз, перегнулся насколько мог. Ноги сразу стали холодными, ватными, как это частенько случается со многими, хлынуло на миг шальное, безумное, жаркое желание броситься вниз.
     Но отшатнулся он не поэтому.
     Не было никакого обрыва, никакой горы. Вниз уарда [таларский уард - 0,75м] на три уходила вертикальная, угольно-черная плоскость, а ниже, под замком, под лесом был только воздух. И облака. Особняк вместе с окружавшим его лесом парил над облаками, ощутимо перемещаясь, пусть и с небольшой скоростью. Летучий замок. Сварог присмотрелся: далеко справа, чуть пониже, над облаками виднелось зеленое пятно - деревья, и среди них вздымаются молочно-белые башенки другого замка, бесшумно, плавно скользившего в ту же сторону, только помедленнее. Что-то яркое, разноцветное, обтекаемое отделилось от опушки и быстро пошло в сторону, противоположную движению.
     У Сварога захватило дух. Ничего похожего на тесные самолеты, где ногам мешает кресло впереди, а пониже спины упираются колени сидящего сзади... Будущее начинало ему нравиться.
     За спиной вежливо покашляли. Сварог обернулся. Перед ним стоял молодой человек в таком же, как у доктора Молитори, костюме, только цепь была медная и эмблема гораздо меньше. Он торопливо поклонился:
     - Милорд, вас ожидает ваша вимана.
     Он смотрел на Сварога с отчаянно скрываемым, но рвавшимся наружу любопытством - как-никак был совсем юный.
     - Великолепно, - сказал Сварог. - А что делают с виманой - прогуливаются под ручку? Едят на десерт? Или надевают поверх кольчуги, собираясь в гости?
     Судя по лицу юнца, он не хуже Сварога помнил - ни единой живой душе нельзя говорить, что произошла накладка и новоиспеченный граф, строго говоря, не совсем граф... Дисциплина и страх победили. Юнец улыбнулся с таким видом, словно понял и оценил хорошую шутку.
     - Ну-ну, - сказал Сварог ободряюще. - В конце-то концов, могут у господина графа быть капризы? Скажем, он вдруг ненадолго забыл, что такое вимана. Как вы думаете, молодой человек, коли уж вы медик, - могут случаться у благородных особ внезапные провалы памяти?
     Юнец нерешительно кивнул.
     - Прекрасно, - сказал Сварог. - Итак?
     Юнец решился, огляделся и тихо сказал:
     - Вимана летает.
     - Ну вот и отлично, - сказал Сварог. - Любопытно, а будет ли рядом кто-то, кто возьмет на себя труд помочь страдающему выпадением памяти благородному графу?
     - На вимане прибыл ваш дворецкий, милорд.
     - Отлично, - сказал Сварог. - Ведите.
     Он шагал следом за юным эскулапом, позвякивал мечом и думал, о чем бы спросить еще, пока он не ввергнут окончательно в коловращение новой незнакомой жизни. Вопросов было множество, и оттого они, ясное дело, ужасно мешали друг другу. Наконец Сварог все-таки выбрал самый глупый и легкомысленный вопрос:
     - Скажите, а почему все так стремились узнать мое полное имя? И что это были за рожи?
     Молодой человек споткнулся, резко повернулся к Сварогу. Лицо у него стало белым от ужаса, так что и у Сварога невольно поползли по коже ледяные мурашки. Он даже остановился, похлопал юнца по плечу, успокаивая. Тот медленно приходил в себя, но дара речи никак не мог обрести.
     - Я пошутил, - сказал Сварог, всерьез опасаясь, как бы милого молодого человека не хватил удар у него на глазах. - Успокойтесь, что вы, в самом деле...
     - В-вот ваша вимана, - еле выговорил юнец. - Честь имею откланяться, милорд...
     Он неловко дернул головой и заторопился прочь. Раза два казалось, что он вот-вот оглянется, но юнец превозмог себя и скрылся за плавно изгибавшейся стеной дома.
     Сварог посмотрел в указанном направлении. Там стоял на изумрудно-зеленой лужайке маленький двухэтажный домик - прямоугольный, плавно-обтекаемых очертаний, без выступающих деталей, если не считать галерейки на торце, над дверью. На этаже - по восемь окон на длинной стороне и по четыре - на короткой. Сам домик светло-серый, а полукруглая крыша - алая. Цвета лорда Сварога, графа Гэйра, надо понимать. Дверь была распахнута, и возле нее навытяжку стоял благообразный старик самого чопорного облика, в одеянии серого цвета с алыми обшлагами и пелериной, неисчислимым множеством золотых пуговиц. Сварог никогда не видел наяву настоящих ливрей, но это могла быть только ливрея. Он никогда не видел наяву и настоящих, старого закала английских дворецких, но твердо уверен был, что его собственный заткнет за пояс всех бриттов - по всем параметрам. Такой уж у него вид. Одни бакенбарды чего стоят.
     Дворецкий склонил голову, ухитрившись в сем незамысловатом жесте совместить величественность и готовность служить сюзерену:
     - Прошу пожаловать, милорд.
     Сварог вошел в дверь, тут же затворенную за ним дворецким. Посмотрел в окно. Ну разумеется, домик бесшумно оторвался от лужайки и поплыл ввысь. Замок быстро исчез, вимана перешла в горизонтальный полет, скользя над облаками и видневшейся далеко внизу землей. Пару раз там мелькнули скопления крохотных домиков, переплетение ниточек-дорог, участки, выделявшиеся четкими очертаниями и цветом, - поля.
     Сварог огляделся, присел в мягкое кресло, отметив при этом, что сумел привычно ловко расположить меч самым удобным образом. Спросил:
     - Как вас зовут?
     - Макред - Двадцать Второй, - склонившись вперед всем корпусом, ответил дворецкий.
     - А цифры здесь при чем?
     - Двадцать одно поколение Макредов имело честь служить вашим предкам, милорд.
     - Ну да? - с любопытством сказал Сварог, впервые узнавший такое о своих предках. Что ж, ясно: вместе с прочими благами ему достался и полный набор благородных предков. Мечта любого нувориша, не стоившая Сварогу ни гроша.
     - Именно так и обстояло, милорд. Позволю себе заметить, что ни один из Макредов никогда не обманул доверия графов Гэйров.
     - Рад слышать, - сказал Сварог. - Надеюсь, вы не нарушите семейную традицию. Мы летим на землю?
     - Нет, милорд. Благородные лары и их особо доверенные слуги обитают в небесах.
     - Лары? - спросил Сварог. - Что-то мне напоминает... Ах да, Талар.
     - Совершенно верно, милорд. "Талар" на древнем языке как раз и означает "обитель ларов".
     - Только ларов? Там, внизу, виднеются какие-то города...
     - Милорд, населяющие их варвары недостойны давать планете свое, иное название...
     - Ну, вам виднее, - сказал Сварог. - Вы, может, присядете? Ах да, понимаю, этикет... Скажите, а чем мне предстоит заниматься?
     - Всем, чем пожелаете, милорд.
     - Чем же обычно занимаются лары?
     - Они бывают при дворе ее величества, охотятся, развлекаются, иногда посещают другие миры. Порой занимаются науками. Впрочем, науки - как правило, удел младших сыновей.
     - Они что же, не получают наследства?
     - Отчего же, милорд, получают. Но, видите ли, традиционно считается, что занятия науками - участь, не вполне достойная старших сыновей.
     - А я - который?
     - Вы - единственный. Следовательно, старший. Более того, вы - последний из рода Гэйров и оттого имеете право на титул "майорат".
     - Значит, мои батюшка, матушка...
     На лице Макреда не дрогнул ни один мускул.
     - Ваши отец и мать давно покинули этот мир. Близких родственников у вас нет.
     - Прискорбно, - сказал Сварог. - Значит, я одинок? Мне же будет скучно.
     На самом деле он только радовался: могли еще, чего доброго, и супругой снабдить...
     - У вас есть домоправительница, милорд.
     - Да? Ну, это меняет дело, - изрек Сварог, откровенно забавляясь. - Совершенно меняет... Пушки палить будут?
     - Простите?
     - В честь моего прибытия.
     - Нет, милорд. Будет торжественное построение вашей дружины... и на этом, боюсь, церемонии закончатся.
     - Так... - Сварог встал и вплотную подошел к дворецкому. – Любезный мой, а думать вам при вашей должности позволяется?
     - Не возбраняется, милорд.
     - А высказывать свое мнение?
     - Если прикажете, милорд...
     - Отлично. Приказываю, - сказал Сварог. - Приказываю вам немедленно признаться: что бы вы мне посоветовали? В данной ситуации. Только без лишней дипломатии. Ну? Увертюры можете опустить.
     Если в сознании его собеседника и происходила внутренняя борьба, на обрамленном седыми бакенбардами благообразно-непроницаемом лице это никак не отражалось. Макред сказал:
     - Сам я предпочитаю не обсуждать решения и мотивы особ, стоящих неизмеримо выше. Думаю, вам следует избрать такую же линию поведения. И просто жить - не нарушая установлений и традиций, с которыми у вас будет время ознакомиться и усвоить их. Библиотека в замке имеется.
     - Вы сущий светоч мудрости, - сказал Сварог. - Постараюсь почаще обращаться к вам за советами. А теперь я хочу посмотреть, как эта штука управляется. Установлений и традиций это не нарушает?
     - Ровным счетом никаких, милорд.
     Они вошли в маленькую комнатку с двумя окнами. Из кресла, обращенного к простенку, вскочил человек в костюме цветов Сварога:
     - Милорд, ваш пилот Дагоар Восемнадцатый...
     - Вольно, - сказал Сварог и осмотрелся.
     Пульт управления поражал спартанской простотой. Из стены перед креслом торчали два рычага, больше всего напоминавшие растопыренные восьмипалые птичьи лапы, - и каждый палец, судя по всему, обладал свободой перемещения нескольких степеней. Из стены выступали две прозрачные полусферы размером с футбольные мячи. Правая была заполнена мешаниной находившихся в непрестанном, на первый взгляд хаотичном, движении крошечных шариков - белых, синих, желтых и черных. Вторая – налита непроницаемой чернотой, в которой вспыхивали и гасли, перемещались и кружили золотистые искорки. И ничего более.
     - Трудно научиться со всем этим обращаться? - спросил Сварог.
     Пилот, не обладавший выправкой дворецкого, посмотрел удивленно:
     - Двухминутный сеанс соответствующей магии, милорд. Конечно, необходима и короткая практика...
     - Понятно, - сказал Сварог, чуточку ошарашенный упоминанием о магии. - Хм... Благодарю за службу. Она что же, летит сама?
     - Штурман включен, милорд.
     - Понятно, - сказал Сварог. И на сей раз ему действительно все было понятно.
     Дворецкий кашлянул:
     - Милорд, на горизонте - манор Гэйр. Прошу проследовать на галерею...
 

3. ...И ОХОТНИК ВЕРНУЛСЯ С ХОЛМОВ

     Сварог стоял у перил узенькой галерейки. Судя по мельканию облаков и земли, вимана шла на приличной скорости, не уступая истребителю, и в первый миг Сварогу даже страшно стало выходить - ждал тугого потока воздуха, бьющего в лицо. Но, странное дело, на галерейке царило полное безветрие. Что, это и называется - соответствующая магия?
     Вимана гасила скорость. Она неслась бесшумно, не ревели моторы, не вертелись винты, не стелился сзади инверсионный след - и потому казалось, будто это она неподвижно застыла в воздухе, а манор наплывает снизу навстречу ей. Четко очерченный квадрат со стороной примерно в две лиги, кусок зеленого леса, неведомой силой сорванный с земли, словно скальп, и подвешенный в небе. Замок из темно-вишневого кирпича с черной крышей, поодаль разбросаны еще строения, побольше и поменьше, тоже довольно красивые. На главной башне развевается знамя - на жемчужно-сером поле алый бегущий конь.
     - Странная архитектура, - сказал Сварог.
     Она и в самом деле была странной. Ни одной прямой линии, стены выгибаются дугами и параболами, повсюду плавные кривые, крыши напоминают китайские - чуть вогнутые, с загнутыми вверх краями. Все остальные здания исполнены в том же стиле.
     - Простите?
     - Странно все построено, - сказал Сварог. - Ни одной прямой линии. Признайтесь честно: никто из моих предков... - Он сделал многозначительную паузу. - На почве архитектуры?
     - Архитектура самая обычная, милорд. Старинная, призванная обезопасить жильцов от вторжения злых духов. Видите ли, многие злые духи способны двигаться только по прямой...
     Сварог быстро повернулся к нему. Дворецкий был в своем обычном состоянии - непроницаем и серьезен.
     - Только этого не хватало, - сказал Сварог. - Злые духи? И много их здесь шляется? Вы-то сами хоть одного видели?
     - Разве непременно надо видеть что-то существующее, чтобы поверить в него, милорд?
     - Логично, - сказал Сварог, тяжко вздохнув про себя.
     Вимана опустилась на лужайку перед стоявшими в безукоризненном строю дружинниками - десять шеренг по десять человек в каждой. Светло-серые с алым кафтаны, блестящие черные кирасы с золотым силуэтом бегущего коня.
     Стоявший на два шага впереди командир - шлем его в знак отличия был украшен белым пером - щелкнул каблуками, и Сварог форменным образом умилился, услышав донельзя знакомое:
     - На кр-ра...ул!
     Бравое воинство, как один, воздело вверх блестящие предметы, напоминавшие то ли дубинки, то ли эфесы, - и брызнула сотня золотых вспышек, у каждого в руках оказался меч с блиставшим, ярко-оранжевым лезвием, напоминавшим застывшее бездымное пламя.
     - Что, рубит? - не поворачивая головы, тихонько спросил Сварог.
     - Все что угодно, - прошептал Макред.
     Воинство замерло. Никакой подсказки от дворецкого так и не последовало, и Сварог, чувствуя себя в родной стихии, набрал побольше воздуха в грудь, рявкнул:
     - Благодарю за службу, орлы!
     Солдаты без промедления ответили бравым нечленораздельным ревом, в котором легко угадывался вариант извечного: "р-рады стараться, вашество!" Командир, багровея от усердия, проорал приказы, золотистые лезвия погасли, дружинники слаженно сделали "кругом" и замаршировали прочь, посрамляя выправкой караул у Мавзолея.
     - Орлы, - сказал Сварог. - Мы что, воюем с кем-нибудь? Старые счеты, родовая вражда?
     Только этого не хватало - получить в наследство еще и родовую вражду с кем-то абсолютно ему неизвестным и не сделавшим ничего плохого.
     - Ну что вы, милорд, - сказал дворецкий. - Одна из традиций. У благородного лара должна быть боевая дружина. В незапамятные времена дружины, правда, были конными...
     - Одним словом, это доказывает, что лары произошли оттуда? – Сварог показал пальцем себе под ноги.
     - Да, милорд. Однако с тех пор, как предки благородных ларов ушли в заоблачные выси, пошла шестая тысяча лет...