- Летим, - согласился Сварог, решив, что вечер все равно пропал.
     Яна остановилась, подняла глаза к небу. Не прошло и минуты, как над лужайкой возникло невиданное еще Сварогом диво - летучий корабль старинного облика. Крутые бока, золоченая фигура русалки под бушпритом, черные рыла пушек в распахнутых портах, высокая корма, паруса полупрозрачные, призрачные, словно сотканы из мерцающего тумана.
     С борта им сбросили трап - веревочный, с широкими деревянными ступеньками и перильцами.
     На корме у штурвала стоял человек в высокой шляпе, но Сварог подозревал, что штурвал служит исключительно для завершенности колорита. Они остановились у борта. Корабль взмыл ввысь, потом стал опускаться, огни дворца и буйство фейерверка остались далеко вверху. Внизу простиралась темная земля, кое-где светились тусклые, зыбкие огни, а однажды показались крохотные язычки пожара.
     Яна быстро проговорила, глянув снизу вверх и тут же отвернувшись:
     - Не нужно думать, что ты вместо игрушки. Я не играю людьми.
     Сварог осторожно обнял ее за плечи и коснулся губами щеки. Она не противилась. Сварог не находил в себе и капли отцовских чувств, все, его мысли были прямо противоположными. Не заводись, сказал он себе, просто тебя очень давно не гладили по головке, давно тебе не попадались хорошие чистые девочки - если они вообще были когда-нибудь в твоей жизни. Твоя жизнь старательно делала тебя сволочью все эти годы, слишком мало от тебя зависело, а грязи было слишком много...
     Корабль шел над довольно большим скопищем мерцающих огоньков. Сварог присмотрелся - угадывались цепочки тусклых фонарей, улицы, дома с высокими островерхими крышами.
     - Они нас видят? - спросил он.
     - Если кому-то именно сейчас вздумалось смотреть на небо, - сказала Яна. - Это Сноль, столица Снольдера. Вон там - королевский дворец. Видишь?
     Сварог различил темные здания, окруженные парком и тонкими сторожевыми башнями.
     - Не попугать ли нам ночную стражу? - Яна оглянулась через плечо на человека у штурвала. - Нет, снова наябедничает канцлеру, будут унылые поучения о традициях и императорском достоинстве... А заставить его все забыть - тут где-то спрятана штучка, которая все запоминает, в Магистериуме постарались, умельцы...
     - Слушай, в чем, собственно, разница между Магистериумом и Мистериором?
     - Когда-то постижение магии опиралось лишь на разум человека. Это изначальное мастерство и собрано в Мистериоре. А Магистериум постигает тайны мироздания и магии с помощью техники.
     - А мне-то казалось, что магия и техника - вещи несовместимые.
     - Старики в Мистериоре и по сей час так считают, - рассмеялась Яна. - Отсюда и происходит заклятая дружба...
     - А кто прав?
     - И те, и другие. То, чем я владею, как раз изначальное, наследство предков. Но наши летающие поместья, виманы, этот корабль - дело рук Магистериума. Ты чувствуешь тягу к ученым занятиям?
     - Не знаю пока, - сказал Сварог. - Не осмотрелся...
     Летучий лесок, на опушке которого приземлился корабль, отчего-то показался ему ужасно знакомым - видимо, по многочисленным фильмам ужасов. Голые корявые деревья переплели уродливые ветки, щедро украшенные паутиной, еще более густой и мохнатой, чем у него в замке. Тропинка была узкая и петляла так, словно ее прокладывали после недельного запоя, Сварогу пришлось идти вслед за Яной, потому что бок о бок не получалось, не хватало места. В глубине лесочка то и дело ухало, нелюдски посвистывало, то тут, то там загорались желтые глазищи и тут же гасли, ветви вдруг принимались пронзительно, противно скрипеть и раскачиваться, с костяным стуком ударяясь друг о дружку, а иные склонялись, норовя ухватить за одежду, - но как-то обходилось. Яна уверенно шагала впереди, не обращая внимания на адский концерт, Сварог тоже держался спокойно, но когда нечеловеческий вой и мяв раздался над самым ухом, он поневоле дернулся, налетел на Яну. Яна фыркнула, не оборачиваясь.
     - Декорации... - сказал Сварог смущенно.
     - Сущее варварство, - согласилась Яна. - В незапамятные времена все скорее всего именно так и выглядело - зачарованные страны, чародейские леса, края нечистой силы... Мне приходилось видеть иные обители волшебства, и могу заверить, что выглядят они весьма уныло - до поры до времени, впрочем... Но у нашей колдуньи вкусы насквозь старомодные. Старики иначе не могут. Когда побываешь в Мистериоре, сам убедишься. Но ведьма она настоящая, сильная. Потому сюда и взяли. Мы стараемся, чтобы там, внизу, о магии забыли, но если уж неожиданно проявляются Древние способности, их обладателей приходится срочно изымать.
     - Почему?
     - Для порядка, - сказала Яна уклончиво. - Ничего хорошего занятия магией варварам не принесут, печального опыта достаточно. Пришли. Держись с ней повежливее, не любит она нахалов и скептиков...
     Сварог посмеивался про себя: он понимал, что оказался в роли взрослого гостя, которому ребенок вывалил на колени груду своих игрушек и принялся упоенно ими хвастаться. Но что тут прикажете поделать, если ребенок носит императорский титул? Восторгаться и ахать старательно...
     Избушка, конечно же, была покосившаяся и ветхая. И внутри все было выдержано в стиле, который здесь именовался варварским: гирлянды сухих трав, черепа, хрустальный шар на грубом столе, толстые растрепанные книги, чучела каких-то омерзительных тварей, крылатых и бескрылых. Обнаружился и громадный черный кот - он бесшумно убрался в угол и недобро зыркал оттуда зелеными глазищами, сметая хвостом паутину со стен. Старуха смотрела не добрее, она так и просилась на костер со своим крючковатым носом, длинным подбородком, волосатыми бородавками и глубокими морщинами. Мечта инквизитора. Глаза у нее были умные и пронзительные, так что Сварог вскоре почувствовал себя неловко, словно его вдумчиво разглядывали в оптический прицел, не забыв привинтить к прицелу автомат.
     Яне, правда, старая ведьма поклонилась весьма почтительно и старательно смахнула пыль с предназначенного для нее табурета. Сварог таких почестей не удостоился, и табурет ему достался пыльный. Они сидели посреди комнаты, тускло освещенной красноватым пламенем очага, а старуха сидела напротив и бормотала что-то под нос с видом крайней сосредоточенности.
     - Грельфи, предскажи ему судьбу, - тихо сказала Яна. - Ты ведь можешь.
     - Судьба - не погода, чтобы ее предсказывать, - сварливо откликнулась старуха. - Судьба, как ее ни прозревай, все ж не всегда следует прозрению... Милорд, тебя щадить или не особенно? Да руку дай, темнота...
     - Ты, главное, правду говори, - сказал Сварог.
     - Отыскала же ты рыцаря, светлая королева... - Старуха не выпускала руки Сварога, чуть ли не чертя по ней кончиком носа. - Опасность ему грозит и в воздухе, и на земле, и на воде. Проще сразу повесить, чтоб не мучился потом...
     - Добрая ты, бабушка, - сказал Сварог. - Я это сразу понял.
     Старуха так цыкнула на него, что он прикусил язык.
     - Удивительная у него способность ввязываться во что попало и все подряд, - сообщила она Яне так, словно Сварога здесь вообще не было. – И если что написано ему на роду, так это череда авантюр, которые могут называть приключениями только юные шалопаи. И все его победы – в неотступном сопровождении утрат, ибо так исстари повелось и останется навечно. Вижу успех, вижу горе, вижу радость, вижу слезы, вижу раны, нанесенные им, и раны, нанесенные ему, вижу короны, вьющиеся над его головой, как пчелы, и иные из тех корон несут беду... Он проникнет туда, куда мало кто проникал, и жизнь его будет нелегка, ибо он попытается изменить жизнь других, а судьба станет то и дело вести его по следу Исчезнувшего... - Она выпустила руку Сварога и закончила весьма прозаично: - Если мне, обломку мертвого прошлого, позволено будет употребить ученое слово "резюмируя"... В чем-то необычная судьба, в чем-то невероятно банальная, ибо все, что прозвучало, применимо ко многим до него и ко многим после, таков уж наш мир... - Она уставилась на Сварога слабо светившимися глазами. - Бойся поспешности, бойся сильных, притворившихся слабыми, бойся коварных, прикинувшихся дураками, а пуще всего бойся тех, кто не предался всецело добру либо злу...
     - Что-то очень уж туманно, - сказал Сварог.
     - Так оно всегда и бывает, любезный мой. Мудрость туманна. И держись подальше от мостов. Ничего хорошего тебя на мостах не ждет, а плохого может встретиться сколько угодно. Опасайся мостов, не прогадаешь... И надейся на зеркала. А встретишь бабку-гусятницу - передай поклон от старой пряхи.
     Кот заорал из угла, старуха выпрямилась на табурете, и Сварог понял, что сеанс прозрения окончен. Он поколебался и спросил:
     - А как насчет моих отношений с дьяволом?
     Кот взвыл благим матом, старуху подбросило наверх вместе с табуретом, и он со стуком приземлился, едва не сломав ветхие ножки.
     - Ходят же такие болваны по свету, - прошипела ведьма. - Хоть к ночи не поминай, балда. Что ищешь, на то и напорешься, любезный мой, вот тебе и вся житейская премудрость, проверенная на астрономическом количестве и умных, и идиотов... Чего еще изволите, нечаянные гости? Предсказания судьбы - вещь туманная, сами видите. Может, чью-то тень вызвать? Это, говоря ученым языком, не в пример конкретнее...
     Сварог не успел ничего сказать, Яна опередила:
     - Грельфи, хочу видеть капитана Вентраса!
     Старуха буднично, словно горшок с кашей, поставила на стол хрустальный шар, покоившийся в позеленевшей медной подставке, опиравшейся на драконьи лапы. Яна привычно придвинулась ближе, положила ладони на стол, не сводя глаз с шара:
     - Во имя четырех мудрецов земли и трех духов моря, мы призываем вас, капитан Вентрас!
     Сварог затаил дыхание. Туманный шар засветился изнутри, стал наливаться ровным зеленоватым сиянием, и в нем вдруг четко проступило грубое, решительное лицо мужчины в синем берете с большим пером.
     - Капитан Вентрас, - сказала Яна, наклоняясь еще ближе. - Отыскали ли вы Винету?
     Губы капитана шевельнулись, и явственно прозвучал глухой, безжизненный голос:
     - Я всегда находил то, что искал. К сожалению...
     - Значит, вы - там?
     - Да.
     - Судя по вашим словам о несчастье, легенды лгут?
     - Те, что предупреждают о таящемся в морских глубинах зле - ничуть. Лгут те, что описывали безмятежно счастливые города, укрывшиеся в пучине от царящего на суше зла. Все не так. Берегитесь Винеты.
     - Но у вас же был талисман? Ожерелье Дийама?
     Капитан грустно усмехнулся:
     - Моя прекрасная собеседница, Ожерелье Дийама лежит где-то на дне, примерно в сорока морских лигах к полночному восходу от мыса Ларги. Вместе с половиной команды "Морского коня" и с ним самим. Я был чрезмерно самонадеян, войдя в пролив Бехари без талисмана. Когда везет слишком долго, теряешь осторожность и удача подводит в самый неожиданный момент...
     - Значит, Великий Кракен...
     Лицо капитана исказилось.
     - Красотка, я уже не прежний. У меня новые хозяева. Никогда бы не поверил, что у меня может оказаться хозяин, но так уж вышло... Не спрашивайте. Берегитесь Винеты.
     Сияние медленно погасло.
     - Я же не все спросила...
     - Значит, над ним теперь чужая власть, - сказала старуха. - Ничего не поделаешь, светлая королева. В морских глубинах наше искусство бессильно...
     - А кто такой Великий Кракен? - полюбопытствовал Сварог. - Что-то я про эту персону уже не первый раз слышу...
     - Великий Кракен - злой дух моря, повелитель глубин, - рассеянно ответила Яна. - Неизвестно, есть ли он на самом деле или его создала молва. Некоторые считают, что он навсегда уснул в глубинах, даже если и существовал, и это больше всего похоже на правду. В стародавние времена произошло... одно событие, погрузившее в вечный сон многих чудовищ.
     - Вечный? - хмыкнула старуха. - Тысячелетия - это еще не вечность...
     - Одним словом, граф Гэйр искал Великого Кракена, - сказала Яна. - Капитан Вентрас - тоже. И Винета существует...
     Казалось, она потеряла всякий интерес к колдовским забавам.
     - Ну а ты, любезный мой? - спросила старуха. - Тоже хочешь кого-нибудь увидеть?
     Сварог подумал и решился. Он сообразил, что выпадает случай разгадать многие исторические загадки, казалось бы, навсегда покрытые мраком.
     Пошептавшись со старухой, он склонился к шару:
     - Во имя четырех мудрецов земли и трех духов моря, мы призываем вас, Рудольф Дизель!
     Потому что это была одна из самых дразнящих загадок: изобретатель названного его именем мотора сел на пароход на одном берегу Ла-Манша, но среди тех, кто сошел на другой берег, его не оказалось...
     Шар оставался тусклым: темным, мертвым.
     - Напутал ты что-то, любезный мой, - сказала Грельфи. - Нет такого.
     - Как это - нет, если он был?
     - Не все мертвые могут приходить, далеко не все... Но тут случай другой. Его вообще нет.
     Сварог растерянно пожал плечами. В конце концов, хватало и других знаменитостей, похороненных неизвестно где, сгинувших без вести... Он называл имя за именем, но шар оставался тусклым, как бельмо.
     - Не было такого, - в десятый раз сказала старуха.
     - Ну, это уже вздор! - разозлился Сварог. - Бабушка, Березняка убило в двух шагах от меня, понятно? Мы лежали рядом, могло угодить в меня, а зацепило его, я сам видел!
     Старуха, что-то про себя соображавшая, вдруг огрызнулась, словно замотанная продавщица:
     - Где я тебе возьму мертвых, которые еще и не умирали? Думать надо! И я тоже хороша, сразу не сообразила...
     Сварог считал, что ничто уже не в состоянии его поразить. Ошибся, выходит.
     Теперь головоломка идеально укладывалась, камешек к камешку, картинка к картинке - иные очертания земных континентов, иной набор планет, мертвые, еще, оказывается, и не родившиеся...
     Это не будущее. Это прошлое, о котором никто в покинутом Сварогом настоящем и понятия не имел. Неизвестное, непонятно откуда взявшееся прошлое, сгинувшее без следа. Прошлое, которому не полагается быть, если правы школьные учебники и науки двадцатого века. А если они ошибаются, ответ один - это прошлое осталось неизвестным, потому что оно невероятно далекое и не осталось ни камней с надписями, ни книг, ничего...
     Видимо, он успел привыкнуть к чудесам за последние сутки. Он принял все довольно спокойно, не стал паниковать, не загрустил особенно, не испугался - что могли изменить его слезы или восторги? Он просто сгорбился на жестком табурете и сказал:
     - Значит, меня утащили в прошлое?
     - А разве тебе не говорили? - Яна была изумлена даже больше, чем он. - Не может быть!
     - Мне сказали, что я - в будущем. В далеком будущем.
     - Быть такого не может!
     - Спроси у доктора Молитори.
     - Будь уверен, спрошу. И строго. Если ты не врешь... - Яна мельком взглянула на него. - А ты не врешь. Какой ему был смысл тебе врать, если ты очень скоро мог узнать правду?
     - Может, он хотел выиграть время. Вот эти самые сутки. А зачем - решительно не представляю.
     - Предупреждала же я - что-то неладно... - проворчала старуха. – Да кто меня слушает?
     - Завтра я разберусь. - Яна решительно встала. - До свидания, Грельфи.
     - Всегда к твоим услугам, светлая королева. А этого рыцаря лучше бы держать во дворце под надежной охраной и не отпускать никуда для его же блага... - Она наклонилась к Сварогу и прошептала на ухо: - Берегись мостов.
     - Постараюсь, - пообещал Сварог.
     На обратном пути вокруг опять подвывало, ухало и таращилось желтыми немигающими глазищами, но Сварог уже не обращал внимания. Когда летучий корабль взмыл в ночное небо, он спросил:
     - И много веков вас от меня отделяет... отделяло?
     - Не знаю точно, - сказала Яна. - Длиннющая череда тысячелетий. А что о нас помнят там, откуда ты пришел?
     - Ровным счетом ничего, - сказал Сварог. - Возможно, тебя это и удивит, меня самого удивляет...
     - Не так уж все и удивительно, - тихо сказала Яна. - И на Таларе, и на других планетах были когда-то могучие страны, ушедшие в небытие. И никто о них ничего не помнит. А ведь от нас их отделяет в сто раз меньшее расстояние, чем от твоего времени. Но молчат даже тени, или их нет, теней, хотя достоверно известно, что им полагается быть. - Она помолчала. - Получается, что наше будущее для тебя покрыто неизвестностью точно так же, как для нас самих... А неизвестное будущее всегда можно изменить... Любопытно...
     Хватит, сказал себе Сварог. Знания, знания, знания - вот девиз на ближайшее время. Иначе любой обведет вокруг пальца, словно слепого котенка, пихнет мордочкой в блюдце с касторкой вместо молока, и дай-то Господи, чтобы ограничилось касторкой... Решено. Бросаю всякую светскую жизнь и начинаю поглощать знания, как сухая губка - воду.
     ...Ему следовало бы помнить хорошенько, куда ведет вымощенная благими намерениями дорога. Потом он оправдывался перед самим собой, что вовсе и не забывал эту истину, а виной всему затянувшийся до утра бал. Расставшись с Яной, он отправился во дворец запить очередные сногсшибательные новости парочкой бокалов. С которых все и начинается, особенно если опустевшие бокалы моментально наполняются сами.

6. ОТКРЫТИЯ И ОПАСНОСТИ

 
     Когда он проснулся, солнце стояло уже высоко и рядом с ним на невероятно мягкой подушке покоилась чернокудрая головка, вся в твердых мелких локонах, перевитых алмазными цепочками. Кукольное личико, длиннющие ресницы - его новая знакомая безмятежно дрыхла, не позаботившись хоть чем-нибудь прикрыться. Правда, он тоже не позаботился.
     - А поутру они проснулись... - пробурчал Сварог, с тоской оглядывая необъятную постель. До столика с желанными графинами шагать и шагать. Здешнее вино было прекрасным, но любому опытному человеку известно, что великолепное качество можно после упорных трудов перешибить количеством. Голова раскалывалась, но Сварог, в отличие от кое-каких аналогичных ситуаций из житейского прошлого, все прекрасно помнил. Увы, особо сладостными его воспоминания никак нельзя было назвать. Эта кукла с длинным, нежно звучащим и уже забытым именем весь остаток ночи, словно заведенная игрушка, отрабатывала на нем разнообразные постельные эксперименты, и все было настолько скучно, несмотря на ее изощренную и болезненную фантазию, что к рассвету он примитивно надрался и выпал в осадок, смутно сознавая сквозь сон, что его продолжают использовать.
     Он затейливо, с неподдельным чувством выругался про себя. Балы, фейерверки, небеса, бомонд - а голова точно так же раскалывается по утрам, и до столика с графиками не ближе, чем до магазина с пивом... Тьфу, болван!
     Он пробормотал заклинание, графин колыхнулся, взмыл со столика и поплыл к нему над разбросанной одеждой и смятыми воздушнейшими покрывалами.
     - Посадка производится в заданном квадрате, - воспрянув духом, сказал себе Сварог, заранее протягивая руку.
     - Стоит ли? - спросил кто-то за его спиной.
     Сварог резко обернулся и охнул - засевшая в голове боль от резкого движения качнулась, словно язык колокола, грохнула по затылку изнутри.
     Из-за раздвинувшейся портьеры вышел молодой красавец в сиреневом с черным костюме, при мече, по-кошачьи мягко, неспешно направился к Сварогу. В руке он держал узкий графин с чем-то розовым, небрежно помахивая им.
     Сварог растерянно таращился на него. В голове зловеще вертелась классическая фраза из анекдотов: "Муж вернулся из командировки". Незнакомец ничуть не выглядел слабачком, был красив резкой, хищной, мужественной красотой, синие глаза смотрели холодно-насмешливо, густые черные волосы словно бы не пострижены, а отхвачены над плечами лезвием меча. В левом ухе в золотой серьге посверкивал синий камень.
     Совершенно не замечая смущения Сварога, нежданный гость швырнул ему графин, проплывший по воздуху и влипший в подставленную ладонь, со скупой улыбкой посоветовал:
     - Глотните.
     Сварог послушно поднял к губам тонкое горлышко и отхлебнул. Розовая жидкость холодным, щекочущим шариком провалилась в желудок и, прибыв на место, растеклась жаркой волной.
     - Черт... - только и выговорил Сварог, еще не веря.