| - Я знаю закон, - пророкотал джинн. - Его нарушают духи воздуха и воды, они
непостоянны, изменчивы, как ветер и вода, но огонь благороден и чист. Если не
знаете, кому верить, верьте духам огня... ну и земли, пожалуй. Жив ли еще
Шелорис, самый могучий из подлейших и самый подлый из могучих? - Боюсь,
никто у нас не помнит ни его, ни названия страны, где он правил, - сказал
Леверлин. И тут же в головах у них взорвался гремящим эхом хохот
джинна. - Так ему и надо, собаке в черной короне! Его забыли, а я жив!
Значит, и Шангара больше нет? - А где был этот Шангар? - спросил
Леверлин. - На полуденном восходе континента, - сказал джинн. –
Небольшая страна, почти сплошь взятая в кольцо горами и по суше, и по морю,
кроме трех мест на побережье, примыкавшая к заливу, где ревели вулканы...
- Вам это о чем-нибудь говорит? - спросил Сварог. - Это
чрезвычайно напоминает Горрот. Правда, вулканы давно потухли, веков сорок
назад... Ну да, все знали, что Горрот вырос, как на фундаменте, на каких-то
остатках древней злой магии... - Вулканы погасли? - забеспокоился
джинн. - Я не могу без вулканов, я дух огня... - Не паникуй, - успокоил
Леверлин. - На островах еще найдется пяток вулканов, без жилья и купанья не
останешься... Ах, лорд Сварог, как бы мне хотелось подольше с ним потолковать.
Ценнейшие для историков сведения... - Я соскучился, - сказал джинн. -
Хочу на свободу. - Мы тоже, - сказал Сварог. - Но дело в том, что мы
даже не на Таларе... - И вас сюда посадили, как это у людей принято? -
Джинн огляделся. - Дверь без заклятий. Сейчас дуну... - Стой! - заорал
Сварог. - Подожди ты! Нам не из подвала нужно выбраться, а из города...
Джинн снисходительно усмехнулся, деловито присмотрелся к стенам подвала:
- Город сровнять с землей, сжечь или просто развалить? Как желаешь?
- Не спеши, - сказал Сварог. - Я хочу, чтобы, когда я тебя попрошу, все
в городе уснули. Все живое, кроме меня, его, здешней царицы и трех моих
матросов. Пусть и марги уснут... Можешь сделать? - Что еще за марги? -
не понял джинн. Выслушав Сварога, кивнул: - Пойду посмотрю. Он сжался в
крохотную алую точку, микроскопический огонек метнулся вверх, к двери.
- Довольно мирное создание, - сказал Сварог. - Пока ему не приказали
развалить город... Судя по старым книгам, дух огня свято соблюдает договоры, но
врагам его приходится несладко. Однако у меня, я вижу, хватит времени...
Он проворно налил себе еще ковшик и принялся смаковать. Вниз пронеслась
огненная полоска толщиной с иглу, разрослась в джинна. - Ничего
трудного, - пророкотал он. - Это живые существа, не владеющие магией. Смешно, но
они чем-то сродни духам огня - внутри у них горит свой огонь... Они уснут. Все
уснут, кроме тех, кого ты назвал. Это первое желание? - Да, - сказал
Сварог. - Теперь второе - ты быстренько домчишь корабль, на который мы сядем, до
места, которое я тебе укажу. - Третье желание? - А вот с
третьим придется несколько дней подождать. Идет? Ты просидел пару тысяч лет, что
тебе пара дней? - Я знаю закон, - проворчал джинн. - Что поделать,
придется ждать... Он съежился в искорку, искорка скрылась в сосуде.
Сварог спрятал его в карман, испугавшись в первый миг, что одежда вспыхнет, но
никакого жара не почувствовал. - Ну, пошли, - сказал он. - Начнем
представление, как только Грайне вернется... - А какое у тебя третье
желание? - Сам пока не знаю, - сказал Сварог. - Я подумал, что оно нам
пригодится в Харлане... - Толково. Пошли... нет, погоди-ка. - Леверлин
осмотрелся, прошел в угол и вышел оттуда, волоча на плече бочонок квортеров в
тридцать [квортер - примерно 0,875 л]. - Тяжеленько, но доволоку. В дороге
пригодится. - Хотите, я набью корабль этими бочками? - раздался
приглушенный голос джинна. - Э, нет, - прокряхтел Леверлин. - Это
выйдет третье желание. У меня душа разрывается от тоски по этим бочкам, но
постараюсь пережить... Ключница наверху воззрилась на них ледяным
взглядом, но промолчала. Леверлин кряхтел, согнувшись, держа в другой руке за
гриф покрытый золотистым лаком виолон, однако героически пер бочонок по длинным
коридорам. Попадавшиеся навстречу служанки хохотали, а та, что преследовала
Сварога жаркими взглядами и намеренно расстегнутыми верхними пуговками, даже
пошла следом, приговаривая: - Кому-то может и влететь за такое
самоуправство... Сварог повернулся к ней: - Как жаль,
синеглазая звезда моя, что мы больше никогда не увидимся... - То же
самое я сказал милым бочкам... - пропыхтел Леверлин. - Ну вы и
набрались, - расхохоталась служаночка. - Сварог, царица может и задержаться у
оружейниц... Ойкнула и шарахнулась к стене. В коридоре стояла Грайне, с
любопытством разглядывая процессию. Покрутила головой, нахмурясь: -
Великолепное зрелище... - То ли еще будет, милая, - сказал Сварог. -
Урак-Омтар, давай. - Ты не сказал, сколько им спать, - раздался где-то
рядом рокочущий голос. - До темноты, - решил Сварог. -
Выполнено. Глаза Грайне расширились, взгляд скользнул мимо Сварога. Он
оглянулся - синеглазая служаночка медленно сползла по стене на пол. Поодаль
виднелась еще одна, прикорнувшая посреди коридора. - Что такое? -
вскрикнула Грайне. Леверлин поставил бочонок, перевел дух, подошел и
выдернул у нее из ножен меч. Подумав, выкинул в окно. Далеко внизу клинок
зазвенел на камнях. Она остолбенела от изумления, даже не успела помешать.
Только повторила: - Что такое? - Все спят, - сказал Сварог. -
И марги тоже. А мы уходим, извини... Леверлин деловито оторвал от
портьеры златотканый шнур, быстро и ловко скрутил девушке руки за спиной, пока
она не успела опомниться. Сварог поморщился. - Ничего, - сказал
Леверлин. - Я их успел изучить. На минутку отвернешься - и получишь в спину
чем-нибудь острым. Правда, прекрасная царица? Да ты посмотри на нее. Ее в жизни
так не оскорбляли, она в тебе сейчас бездонными своими глазищами дыру прожжет...
Как ты еще не задымился? В самом деле, глаза Грайне метали молнии - к
счастью для беглецов, в переносном смысле. - Не сердись, что
поделаешь... - сказал Сварог примирительно. - Значит, ты с самого
начала притворялся, будто мы тебя победили, а на самом деле... Развлекался?
Сварог покачал головой: - Ничего подобного, веришь ты или
нет... Она подошла к окну, зорко, с надеждой огляделась. Сварог смотрел
через ее плечо. Во дворе, скошенные молниеносным сном, лежали где попало слуги и
собаки, и на улицах виднелись спящие, вдали, у подножия холма, замерли повозки -
возницы сползли с козел, лошади легли, опустив оглобли к земле. Сонное царство.
Сварог хмыкнул. Вспомнив о верном домовом, бросился в комнату, позвал:
- Карах! Никакого ответа. "Тьфу ты, мы ж и тебя сосчитали по
забывчивости", - спохватился Сварог. Рванул дверцу шкафа. Карах посапывал,
свернувшись клубочком, - ему вместе со всеми предстояло проснуться лишь с
темнотой. Сварог взял его под мышку, вышел в коридор, растерянно пожал плечами:
- Я про него забыл, и он тоже... Он знал дорогу... - Ну,
дорогу я тоже знаю, - сказал Леверлин. - Они меня везли днем. Пошли, граф?
Только прекрасную царицу обязательно следует прихватить с собой, чтобы проводила
нас до причала. Если не захочет нежно махать нам вслед платочком, ее дело. Но
пусть непременно проводит. Иначе она быстро освободит руки, едва мы выйдем из
дворца, а там уж что-нибудь придумает. Тебе метательное оружие не страшно, а вот
мне не хочется получить стрелу в спину на пороге вновь обретенной свободы...
Он нагнулся и, кряхтя, взвалил на плечо бочонок. Сварог мог бы
заклинанием сделать его ношу невесомой, но не стал рисковать - боялся, что в
этом случае бесшабашный студент непременно захочет прихватить еще парочку бочек,
и получится лишняя трата времени. Сам он быстренько заскочил в
оружейную комнату и выбрал два меча получше. Взял Грайне за локоть: -
Пошли? Она с вызовом уперлась каблуками в пол, напряглась, всем видом
показывая, что с места не сдвинется. - Унизительно будет для царицы,
если ее поволокут, как мешок, два существа низшего порядка... - сказал Сварог.
Подействовало. Грайне пошла впереди, гордо воздев голову, выпятив
грудь. Под пыхтенье плетущегося следом Леверлина они спускались по улицам,
огибая спящих людей и животных. Возможно, Сварогу и показалось, но раза два он
явственно услышал гулкое хихиканье джинна. Он смотрел на чудную фигурку Грайне и
никак не мог поверить, что видит девушку в последний раз. Все так и следовало
сделать, понятно, но расставаться с ней было нелегко. Она слишком уж ярко и
внезапно вошла в его жизнь, очень уж неожиданно пришлось прощаться. Конечно,
любые расставания - это одновременно и новые надежды, но... Он
остановился и постучал рукояткой меча по макушке марга. Получился именно такой
звук, какой и бывает, если постучать железом по камню. - Ты мне еще
попадешься, - сказала Грайне, не оборачиваясь. – Жизнь положу, но поймаю. Что я
тогда с тобой сделаю, ты бы знал... - Мечты, мечты, где ваша
сладость... - сказал Сварог. - Знаешь, меня устраивало и то, что ты со мной до
этого делала, к чему разнообразить? - Я тебя буду искать днем и
ночью... - Хочешь хороший совет? Не нужно больше плавать за Ворота.
Есть оружие, против которого не поможет вся ваша храбрость. Даже если ты не
боишься смерти, подумай - можешь остаток жизни провести пленницей, живой
диковинкой при каком-нибудь королевском дворе... Они ступили на
мощенный камнем причал, и Сварог, к превеликому удивлению, увидел на небольшом
одномачтовом кораблике какое-то шевеление. Три человека, суетясь и сталкиваясь,
ставили парус - двое работали во всю силу, а третий неловко тыкался обок,
помогая им одной рукой, потому что вторая была перевязана до локтя. Сварог,
усмехнувшись, набрал побольше воздуха и гаркнул: - Хозяина бросаете,
прохвосты? - Ваша милость! - радостно завопил капитан. - А мы вот
видим, все дрыхнуть завалились, ну и рискнули, благо терять нечего! Вас искать
не стали, уж извините. Леверлин перевалил через борт бочонок, прыгнул
на палубу следом за ним. Сварог осторожно уложил Караха у низкого борта,
повернулся к девушке: - Будем прощаться? Грайне смотрела на
него с бессильной ненавистью и явно не собиралась ронять слезы. Вздохнув, Сварог
сказал: - Мне с тобой было чертовски хорошо, но нельзя же держать
живого человека вроде игрушки, пойми ты, чудачка... Он обнял ее,
наклонился и крепко поцеловал в губы, чувствуя себя ужасно виноватым - из-за
пощечины, нанесенной по самолюбию юной царицы. Но все равно не получилось и тени
трогательного прощания - вопреки иным авторам чувствительных романов. Грайне
ничуть не разнежилась и не прильнула к Сварогу с прерывистым вздохом. Она
просто-напросто попыталась двинуть ему коленом в то место, к которому раньше
относилась не в пример нежнее. Хорошо еще, он вовремя сообразил, когда она резко
отодвинулась, успел увернуться, но все равно по бедру прилетело крепко.
- А еще царица... - покачал он головой. - Ты ко мне еще придешь, -
сказала она, охваченная страстной надеждой, что когда-нибудь так и случится. -
Приползешь, когда окажется, что та жизнь не дала тебе счастья... В
уголке глаза Сварог заметил у нее крохотную слезинку, но не сомневался, что это
- признак бессильной ненависти, не имеющий к лирике никакого отношения.
Совершенно не зная, что еще сказать и нужно ли что-то говорить, он помялся и
спросил: - Сколько тебе лет, воительница? - Девятнадцать.
Развяжи руки. Не могу же я остаться вот так... и убирайся, видеть не хочу!
- На свете всегда найдется кто-то, кто сильнее нас... - шепнул ей
Сварог на ухо. Разрезал кинжалом шнур, из предосторожности повернув девушку к
себе спиной, прыгнул на палубу и громко сказал: - Урак-Омтар, двигай посудину.
Место укажем. - С какой скоростью? - не преминул уточнить педантичный
дух огня. - С обычной. Словно мы идем под хорошим попутным ветром.
С треском оборвался причальный канат, но кораблик не тронулся с места.
- Хочешь, я сделаю так, что она станет думать по-другому и уплывет с
тобой? - пророкотал джинн. - Дурак ты, а еще дух огня, - сказал Сварог.
- Трогай. Корабль отвалил от причала и, невзирая на мертвый штиль,
поплыл к выходу из бухты, задрав нос и пеня воду, словно торпедный катер. Сварог
смотрел за корму. Грайне неподвижно стояла у самой кромки причала, смотрела
вслед, ее фигурка становилась все меньше и меньше, потом девушку заслонила
башня. Сварог ее больше не видел и подозревал, что не увидит уже никогда. Это
оказалось больно, так думать. Он обернулся, хотел распорядиться, но Леверлин уже
возлежал у бочки с невесть откуда раздобытым ковшиком, и тут же стояла пустая
оловянная чарка. Сварог опустился на колени, повернул медный краник, и полилось
благоухающее черное вино. - Ну, за пьянящее дыхание свободы? - спросил
Леверлин. Прозвучало это как-то уныло. Сварог молча выпил, резко дернув
рукой, пролил немного на грудь и смахнул капли ладонью. - Странно, -
сказал Леверлин. - Меня вроде бы ничем не удивить, исколесил мир и не был
обделен вниманием нежного пола, но вспомнил вдруг свою рыжеволосую пантеру и
подумал - может, другой такой у меня никогда не будет? - Это тебе
просто хочется посмаковать счастливое избавление, - сказал Сварог хмуро.
Корабль резво бежал по широкой реке - с зарифленным парусом, против
течения. Капитан и матросы так и не отошли от этаких чудес - сидели кучкой у
мачты, с почтительным ужасом таращились на Сварога, надолго забыв о своих полных
чарках. Леверлин лежал, грустно глядя в небо, тренькал на виолоне на три такта и
с нарочитым пафосом напевал: А он скакал домой с войны,
вез подарки для жены - самоцветы из чужой стороны...
Он безжалостно загнал пять коней, он не ел, он не пил, он не
спал - мчался к ней. Он шагнул через порог, он был
молод и высок - но увидел, что другой был у ней... Он достал
свой верный меч, повидавший столько сеч, он смахнул головку с
плеч - эх, златовласую... - По сторонам зорче смотри,
- сказал Сварог. - Как бы не проехали, я-то дороги не знаю... - Я могу
вас довезти, куда только скажете, и сам найти дорогу, - сказал джинн, которому
чертовски не терпелось на волю. - Это будет третье желание. - Ну
потерпи, ладно? - сказал Сварог. - Ты мне еще понадобишься в Харлане...
Когда они отыскали Ворота - перемычку неподвижного синего тумана в узкой
расселине, все повторилось, как в прошлый раз: корабль нырнул в синюю мглу, мгла
сгустилась до полной непроглядности, вскоре рассеялась, посудина выплыла на
Ител. - Ну вот и все, - сказал Сварог.
Предыдущая страница 27 Следующая страница
| |